Оглянулся. Черныш с лысоватым заходит в кубрик, Плюшевый с чернявым идёт к носовой надстройке, а Лют, распахнув глазищи, с открытым ртом слушает рыжего плотного дядьку.
– Джои, ты там не тяни, у меня тоже есть пушка на показ, – крикнул жидковолосый, худой моряк.
– Ха-ха-ха, подходи через полчаса! – ржёт клиент Неждана, подталкивая к трапу.
Останавился в нерешительности, трап довольно крутой. Детина заботливо придерживает за плечо. Неждан убирает руку, мол, он сам. Неловко преодолев три ступеньки, сделал вид, что падает, тот снова ловит его за плечо.
– «Да что ж ты цепляешься-то»!? – Захват за кисть, на изломчик и через себя его, мордой вперёд с крутого трапа. Тресь! Прыгнул, поджав лапки, приземлился на загривок, резко выпрямив ноги. Хруп. Проверить сонную. Живой, только парализованный, мразь. Ладно, это ненадолго, а пока оттащить в сторону. Чего он про полчаса говорил? Нет столько времени.
– “Мистер, помогите!” – Заорал дискантом «в ужасе», встав у трапа в тень чуть за углом.
Сверху донёсся смех худого любителя странного. Вот и он сам, а вот и нож ему в печень. Вытер лезвие и бегом на палубу, может, помощь нужна?
Помощь нужна, только ближайшая «скорая» ожидается лет через триста. Когда Неждан поднялся, Лют своего послал через подставленную ногу мордой в фальшборт, раскрутив его за заломленную кисть. Неждан замотал головой. – «Ну что за человек? Все, как приличные люди, исподтишка, да внезапно, а ему потребовалось спарринг устроить. Ладно бы от благородства, оно, как олигофрения, почти не лечится. От куража всё, от бесшабашной наглости»!
Черныш тоже осуждает, и Плюшевый губы поджал.
– А попроще никак нельзя? – поинтересовался Черныш.
– Так что ли? – переспросил Лют, ломая своему шею ударом ноги. – А у тебя как? Получилось?
– Угу. Покойничек обниматься полез, а я знаю болевые точки, ты, кстати, тоже.
– Да не лез он ко мне, только болтал.
– За что ж ты его так? – удивился Плюш.
– Ну, я за вас переживал, а у этого пасть не закрывается. Тут Неждан заорал, к нему второй попёрся. Нервы ж не железные!
– Неждан, как у тебя? – Черныш строг.
– По плану. Первый с трапа сверзился, позвоночник сломал. Я испугался и на помощь позвал, помощник на нож напоролся. Три раза, такой невезучий.
– Видишь, Лют? Мальчик даже не виноват, они сами, – усмехнулся Плюш.
– Твой тоже сам? – огрызнулся Лют.
– Ну, почти. Со стыда повесился. По привычке – люблю верёвки.
– Тьфу на вас, лодыри, всё боитесь перетрудиться, – ругается Лют.
– Где лодыри? – донёсся ломкий баритон Джека.
– «Ба! А это что за милые рожи над фальшбортом? Братцы нас спасать пришли»! – Обрадовался Неждан, успокоил командира. – В бою, лодыри. Как Суворов учил? Тяжело в учении, а в бою легко, экономно и целесообразно, а потому эффективно.