Откровенно говоря, проволочка была даже на руку мне. Потому что если бы сразу же, сейчас я получил гроб, то куда бы его повез? Мне ведь еще неведомо, где в таком городе, как Минск, можно обить гроб цинком, где этот цинк взять и как это все можно сделать. Ближайший час принес мне целую обойму (семь-восемь) горьких разочарований. Я заходил в какие-то мастерские, разговаривал с кровельщиками, жестянщиками, звонил на фабрики и склады, искал лудильщиков… И все это для того, чтобы убедиться: в столичном городе Минске оцинковать гроб практически невозможно. Я этим не хочу обидеть минчан, они тут ни при чем, и в других городах, даже столичных, включая Москву, выполнить эту задачу было бы, наверное, нисколько не проще.
Сдаваться мне было нельзя, отступать некуда, и я решился на отчаянный поступок. Я, что называется, легализовался и в ответ на истребительную очередь неудач выдал столь же энергичную очередь телефонных звонков. Петрусь Бровка, Петр Глебка, Максим Танк и Янка Брыль — лауреаты, депутаты, академики, влиятельнейшие люди республики подключились к операции «Гроб», чтобы помочь своему московскому собрату. Через час мне стало известно, что за дело взялся министр (уж не помню теперь, какого именно министерства), а еще через полчаса было велено, чтобы я ехал на базар, нашел там в дальнем и глухом углу будку некоего кустаря-одиночки, который — по личной просьбе министра! — сделает для меня все что нужно.
Между тем приближался час дня, и я должен был бежать в магазин за гробом. В уверенности, что гроб куплю (эта уверенность подкреплялась теперь высоким звонком к директору «Похоронных принадлежностей»), я остановил на улице пустой грузовик, договорился с шофером и приехал с ним к магазину.
Гробов еще не было. Шофер грузовика нервничал и все порывался уехать, но я ему хорошо заплатил, дав деньги вперед. Так что этот участок фронта как будто стабилизировался.
Минуты ожидания скрасились разглядыванием большой серой витрины, или, точнее сказать, стенда (фанера, обтянутая материей, на каких обычно вывешиваются фотографии передовиков производства). На этом стенде было написано: «Образцы памятников, изготовляемых по заказам населения». Меня удивило, что вся очень просторная доска (на ней могло бы уместиться образцов пятьдесят) была пуста, только в правом нижнем углу ее сиротливо висела тусклая фотография, изображающая унылую, серую, тупую, бездарную, безобразную бетонную тумбу. Господи, сделай как-нибудь так, чтобы на моей могиле не стояло такого памятника. И зачем вывешивать образец, если он один-единственный и выбирать все равно не приходится?