Это был не пассажирский поезд, а именно электричка – такие же, как на перроне, серые люди по трое сидели лицом к лицу на жестких сиденьях. С ними резко контрастировала кажущаяся вполне реальной – как на киноэкране – девушка; она смотрела куда–то мимо Сергея, и над головой ее мерцало слабое, но вполне различимое синеватое облачко. Это, несомненно, была именно та, кого они с Большевиком искали – еще один человек из восьмерки исполнителей Ритуала. У нее были светлые волосы, падающие на воротник расстегнутой зимней куртки, и бледное миловидное лицо с тонкими чертами; в меру подкрашенные глаза как будто бы не скрывали никаких тайн, а резко очерченные крепко сжатые узкие губы вполне могли свидетельствовать о том, что характер у девушки не из самых покладистых.
Изображение внезапно дернулось, надпись «Озерское» за окном начала уплывать вправо, исчезая буква за буквой, а облачко над головой девушки, сгустившись, выстрелило в Сергея острым синим лучом, ощутимо кольнувшим прямо в мозг. Сергей непроизвольно мотнул головой, зажмурился, и тут же раздался голос Юры – теперь уже совсем рядом, а не из–за толстой стены:
– Ч–черт, теряю! Исчезает!..
Сергей открыл глаза. Большевик с досадливой гримасой шарил руками в воздухе над столом, и вид у него был настолько комичный, что Сергей невольно улыбнулся, хотя еще не совсем пришел в себя после «видения».
– Ничего, теперь не исчезнет, – успокаивающе сказал он и вдруг понял, что, кажется, начинает по–настоящему вживаться в ситуацию и больше уже не воспринимает ее как невозможную или бредовую. То, что происходило с ним – происходило в действительности, наяву, и с этим нужно было считаться, и это нужно было принимать.
Потому что не принимать реальность – просто глупо. А вот попытаться разобраться в ней – это уже кое–что.
– Теперь не исчезнет, – повторил он. – Заметил, где она сейчас находится?
Юра прекратил хватать руками воздух, встряхнулся, словно отгоняя невидимых мух, потер виски и кивнул:
– Угу, заметил. Озерское. Это часа полтора езды…
– На электричке, – уточнил Сергей.
– Ну да. Ты же видел, она электричкой едет. – Большевик посмотрел на часы. – Без пяти час, все правильно. Как и там. Видел там часы?
– Мы с тобой видели одно и то же, – сказал Сергей. – И это окончательно хоронит всякую мысль о галлюцинациях и белой горячке. Не можем мы вдвоем галлюцинировать одинаково или видеть одинаковый сон.
– Не можем, – согласился Большевик. – Значит, надо действовать. Будь добр, притащи мне мобильник. По–моему, я его в ванной оставил. Вон та дверь, слева.