— Как Пьетро его нашел?
— Он ехал по лыжне, проложенной Джулио, и остановился на краю расселины, в которую упал брат. Увидел тело на скалах внизу. Конечно, если бы Джулио упал в глубокий снег, его могли бы не найти еще несколько месяцев, а так Пьетро его увидел и помчался в Имменфельд за помощью. Потом на то же место вышла поисковая команда. Единственное, что мы смогли сделать, — это не дать Марио поехать вместе с ней.
— Ясно, — задумчиво произнес Генри. — Спасибо.
— Не за что, синьор.
Инспектор уныло побрел обратно в «Олимпию» — теперь она была битком набита вернувшимися с катания лыжниками — и заказал ленч, к которому почти не притронулся. Приступая к кофе, он с удивлением увидел, как в кафе вместе входят полковник Бакфаст, Роджер и Герда. После успешных утренних занятий спортом к полковнику в значительной мере вернулась его жизнерадостность. Бакфаст подошел к столику Генри.
— Ездили куда-нибудь сегодня утром? — поинтересовался он.
Тиббет с небольшим опозданием догадался, что полковничье «ездили», конечно же, означает «ездили на лыжах», поэтому ответил:
— Да. Но мне, разумеется, далеко до вас — просто спустился по первому маршруту. Вижу, вы привели с собой фройляйн Герду, — добавил он.
— Не то чтобы мы ее привели, — ответил полковник, тактично понижая голос. — Мы ее встретили на Альпийской розе, она там каталась в одиночестве, бедная девочка. Знаете, мне ее жалко. Ну мы и предложили ей к нам присоединиться.
— Я очень рад, что вы это сделали, — сказал Генри. — Она кажется очень одинокой.
— Она отличная лыжница! — воскликнул полковник. — Я, конечно, не очень-то могу с ней поговорить — не знаю немецкого. Но молодой Стейнз болтал с ней всю дорогу. Ну а теперь — ленч! Не хочу упускать хорошую погоду.
Трое лыжников быстро съели свой ленч и покинули кафе еще до двух часов. Вскоре после них ушел и Генри. Он уже стоял в очереди на подъемник, когда вспомнил, что Эмми просила его купить зубную пасту, поэтому пошел на дальний конец деревни в лавку бытовой химии. По возвращении увидел, что очередь на канатную дорогу значительно увеличилась, так что, забрав лыжи, подъем в «Белла Висту» Тиббет начал только в половине третьего.
День был превосходным. Солнце ярко освещало трассу маршрута номер один, рельефно выделяя лыжни, проложенные на девственной поверхности одинокими лыжниками. Оно вонзало свои лучи в розовые пики, возвышающиеся над головой Генри, скользившего между соснами, и заставляло сверкать снег, покрывающий платформы пилонов, которые одна за другой уплывали вниз под болтающимися в воздухе ногами инспектора. Весь окружающий пейзаж излучал беззаботную радость, и это лишь усугубляло печаль Генри. Оставалось надеяться лишь на одно, но по всем законам — человеческим и божеским — он не имел права на это надеяться.