— Послушайте, — сказал Генри, — я не хочу вмешиваться в ваши планы, но уже почти десять часов, и если я начну опрашивать своих соотечественников сейчас, мы проторчим здесь всю ночь. Нельзя ли отложить это до утра?
— Как угодно. — Спецци, похоже, остался недоволен. — Итак, синьор Россати. Скажите гостям, что они могут отправляться спать, когда захотят, но им не разрешается покидать отель ни сегодня вечером, ни завтра утром. Мы начнем в половине десятого. Вы приготовили комнаты для моих помощников и для меня?
— Разумеется, caro Capitano. Я сам провожу…
Россати с удивительной живостью вскочил и снял два ключа с доски, висевшей на стене.
— Идите за мной, пожалуйста, — обратился он к помощникам капитана.
Когда двое полицейских были препровождены в их комнаты, владелец отеля вернулся в кабинет вместе с сержантом, отвечавшим за поиски пистолета. Тот мрачно доложил, что оружие не найдено.
— Не огорчайтесь, — произнес Спецци, — этого мы и ожидали.
Он распорядился, чтобы утром осмотрели трассу под канатной дорогой, после чего вызвал сонного Марио и велел тому запустить подъемник, чтобы доставить карабинеров в деревню.
— Еще кое-что, — заметил Генри. — На вашем месте я бы на несколько дней закрыл Имменфельдский спуск, если мы не хотим, чтобы кто-нибудь сбежал.
— Я это уже сделал, — не без самодовольства ответил Спецци.
Когда он и его помощник удалились в свои комнаты, Генри и Эмми переглянулись и обменялись улыбками.
— Пойдем, — сказал Тиббет. — Мне нужно выпить.
В баре были только Джимми, Роджер и Франко. Мужчины стояли в дальнем конце зала, облокотившись на стойку, сблизив головы и о чем-то серьезно беседуя. По другую сторону стойки Анна, зевая, натирала до блеска и без того сверкающий бокал. Было очень тихо. Когда вошли Генри и Эмми, все трое гостей подняли головы.
— Привет, — сказал Джимми. — Выпейте что-нибудь. Должен сказать, немало вы там пробыли. Что это было? Допрос третьей степени? Вы — главные подозреваемые?
— Я же сказал тебе, кто они, — кисло напомнил Роджер, залпом допивая бренди.
Джимми рассмеялся.
— Не обращайте внимания на Роджера, — сказал он. — Ему иногда приходят в голову самые экстравагантные идеи, к тому же он прилично набрался. По каким-то неясным причинам он считает…
— Я не считаю, я знаю, черт побери, — перебил приятеля Роджер. Отойдя от бара, он нетвердой походкой направился к Генри. — Вы ведь — фараон, что, неправда?
— Да, — подтвердил Генри и добавил: — Уж извините.
— Тогда что вы здесь делаете? — спросил Джимми напряженным голосом.
— Провожу отпуск. Точнее, проводил.