– То есть, возьмешь их под свою ответственность?
– Возьму.
Тем временем, пока мы решали судьбу Карташа, он очнулся, встал с земли, и я спросил его:
– Женой свою подругу объявишь?
– Да!
Парень не колебался, и я согласно кивнул:
– Ты сам свою судьбу выбрал, но учти, назад дороги не будет. Долю твою за невыполнение приказа и ватажного уговора отдаю в общий котел, и ты со мной больше в поход не пойдешь.
– Я все понял, атаман, и решение твое принимаю.
– Свободен. Забирай свою бабу, становись в строй и скажи спасибо, что легко отделался.
– Благодарю!
Карташ схватил Зухру за руку и, на ходу, что-то объясняя ей, пристроился к последней повозке. Сотники пошли следом, а я остался на месте. Хотелось посмотреть на добычу Бурсаченко и Нечоса, да и по деньгам все вопросы следовало сейчас решить, пока горячка от удачного набега не схлынула. Как сказал один киношный персонаж: «Куй железо, не отходя от кассы», и он был прав.
Компаньоны не замедлили, и появились через пару минут, сразу, как только замыкающий десяток Лучко прошел. И оттого, что я увидел, мне захотелось засмеяться и, одновременно с этим, высказать в адрес атаманов много нехороших слов. Но я, конечно же, сдержался, смотрел на прохождение двух отрядов совершенно спокойно и делал для себя выводы на будущее.
Мои казаки знали, за какой добычей идут, приказы воспринимали как истину в крайней инстанции, и к грабежу подошли системно. Другое дело наши компаньоны, превосходные воины и в бою за город показали себя на «отлично», но вот после распустились, и атаманам стоило немалого труда заставить своих воинов покинуть охваченный пожаром город. В итоге порядок сохранили немногие. В основном приближенные к командованию десятки из бывалых и многое повидавших казаков. А молодежь в последний момент хватала под руку все что попадется и грузила это на возы, тачки и телеги.
И что же мы видим на примере одного передвижного средства? Повозка, которую тянут два заморенных вола, набита всякой всячиной. Шелка и одежда, посуда и ковры, дешевые паласы и несколько единиц простого холодного оружия, мешок сахара и амфора с маслом, сухофрукты, инструменты и еще не понятно что. Конечно, все вперемешку. А казаки, вместо того чтобы заниматься охраной, тянут на себе чувалы с награбленным добром, и им глубоко наплевать, что где-то неподалеку ошивается конница дейлемитов. На какое-то время они превратились в банду анархо-синдикалистов образца пока еще не наступившего тысяча девятьсот восемнадцатого года из «реальности Богданова», только черного знамени над головой не хватает и революционных матросов с пулеметными лентами на груди, а так идентичность полная. Анархия в самом диком ее проявлении захватила власть в свои руки, и большая часть наших сил выведена из строя разложением и вседозволенностью, которые отступят только, когда мы выйдем в море.