В общей сумме мы имеем тридцать две тысячи полновесных серебряных кружков, десятая часть, из которых, моя, и получается, что я стану богаче на три тысячи двести монет. Конечно, нынешнюю добычу с прошлогодней никак не сравнить, и все же неплохо сходили. Хотя в боестолкновениях на побережье, в городе и при отступлении из Ленгеруда мы потеряли сорок семь человек, которых искренне жаль. Однако все ватажники знали, на что идут и были готовы к неблагоприятному для себя исходу налета на чужие берега.
– Неплохая сумма получается. – Вторя моим мыслям, после подсчета денежных средств, которые мы вскоре получим, высказался Рубцов.
– Точно так, – согласился с ним Борисов и, цыкнув зубом, задумчиво произнес: – А интересно, сколько денег за наш хабар Толстопятов получит?
– Умножь сумму на три и узнаешь, – сказал я. – Только учти, что товар необходимо доставить заграницу, договориться с таможенниками, дать мзду чиновникам и выгодно его реализовать. Это все время, дополнительные затраты, связи, опыт купца, надежные приказчики и знание особенностей торговли. А без этого прибыли не видать.
– Жаль, а то я уже начал подумывать, чтобы свой караван куда-нибудь заграницу организовать.
– Подожди, придет время, поторгуем.
– Ты это серьезно, Никифор?
– Да. Есть задумка когда-нибудь в Хиву сходить.
– А какой товар повезем?
Борисову ответил Рубцов, похлопавший ладонью по своей сабле, и посмотревший на меня:
– Клинки, я так думаю. Правильно мыслю, атаман?
– Верная думка.
Мы посмеялись над словами Сергея, как над очень смешной шуткой, а затем стали собираться в гости к Толстопятову, который уже должен прибыть в город с нашими денежками. Сборы были недолгими. Помылись, переоделись в чистую одежду, взяли в сопровождение десяток казаков и спустя полчаса были в Белом городе на Табачном дворе, где находились склады моего родственника.
Семен Семеныч встретил нас тепло и, не откладывая дела в долгий ящик, полностью рассчитался со мной за товар. И когда после отбытия сотников и большей части казаков, сопровождающих повозку с денежными мешками в наш лагерь, мы остались вдвоем, Толстопятов напоил меня настоящим кофе. При этом мы обсудили ряд незначительных вопросов относительно трофеев, и напоследок он спросил:
– Чем дальше заняться думаешь?
– Крепость свою продолжу отстраивать, если ничего необычного не произойдет.
– А торговлей заняться не желаешь?
«И этот меня в торговлю тянет, – подумал я. – Не иначе, это знак, что на время надо успокоиться и завязать с грабительскими походами на соседей».
– Желаний много, и все они разные, Семен Семеныч, за все не ухватишься. Батя в политику тянет, полковник Лоскут к своим делам прислоняет, Кумшацкий к себе зовет, обещает полк дать. А мне хочется жить спокойно, жену каждую ночь любить и ничего не опасаться.