– Где Лют сейчас?
– Неожиданно для всех, вместе с Корчагой, выехал в сторону Бахмута.
– Людей за ним послал?
– Двоих, самых лучших, но вряд ли они его догонят.
– Это ничего, Лют казак взрослый, сам с любой неприятностью справится. Можно было бы и снять наружное наблюдение, но порядок есть порядок, и порой наши люди видят то, что он сам не замечает. – Полковник хлопнул в ладоши. – На этом все, жду вас в подвале через полчаса с живым инквизитором. Вперед!
* * *
Инквизитор Никандр Скопин в это время находился в Черкасской церкви. Он стоял на коленях перед иконой Иисуса Христа, смотрел в печальные глаза своего бога и молился. Его губы шептали молитву Пресвятой Троице, а разум тем временем искал выход из сложившейся ситуации.
Сегодня утром Никандр заметил за собой слежку. Он был профессионалом, его многому учили, и как только вблизи появились люди, которые проявили к нему скрытый интерес, инквизитор понял, что провалил порученную ему архимандритом Пафнутием миссию. Ему не удалось закрепиться в Черкасске на постоянной основе, и на то, чтобы покинуть донскую столицу у него не оставалось времени. Слишком поздно он вычислил агентов Тайной Канцелярии, и теперь ему оставалось только погибнуть в бою с отродьями тьмы, с теми, в ком гуляет поганая кровь древних чародеев и колдунов. И пусть он уже не сможет послужить истинной вере, но его братья во Христе сделают, что должны, и уже через три-четыре дня нанесут свой первый удар и уничтожат первого донского колдуна, сына войскового атамана, Никифора Булавина. Ему же остается только верить в успех воспитанников Свято-Даниловского монастыря и готовиться к смерти. Но перед тем как покинуть церковь, незыблемую твердыню, в которую нет хода темным силам, он произнесет свое последнее слово к Господу.
– Пресвятая Троица, помилуй нас; Господи, очисти грехи наши; Владыко, прости беззакония наши; Святый, посети и исцели немощи наши, имени твоего ради. Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и ныне и присно, и вовеки веков. Аминь!
– Закончил?
На плечо Скопина опустилась крепкая, как будто налитая свинцом, рука. Он обернулся, посмотрел на человека за спиной и увидел одного из тех, кого ненавидел всеми фибрами своей души, Тараса Петрова. Химородник улыбался и был спокоен. Он понимал свою силу, и московский инквизитор, не теряя времени и не отвечая на вопрос, выхватил из-под своего плотного кожушка длинный нож и снизу вверх ударил в ненавистное ему лицо.
Удар был точен и Никандр знал, что не промахнется. Но клинок вспорол только воздух, ибо Тарас Петров двигался и соображал гораздо быстрее своего противника. Инквизитор попробовал вскочить и нанести новый удар. Однако позади него уже стоял Гриднев, который ребром ладони ударил Скопина по шее и, потеряв сознание, тот погрузился во тьму.