Как только Владислав заговорил о тайных поселениях, о необходимости своевременно, до возникновения реальной угрозы, раскрыть преступников среди людей и уничтожить их всех, как желает того великий и могучий император, Абигор громко рассмеялся и этим смехом вызвал у Владислава легкое недопонимание. Поначалу он даже не понял, что такого мог сказать, что вызвало у Абигора такой эмоциональный выплеск. Оказалось Абигора развеселило то, что он не ожидал услышать столь громких и зловещих слов от человека. Он был уверен в том, что люди готовы друг за друга постоять до последнего и никогда по собственной воле не подчинятся демонам. Абигор представлял себе Владислава марионеткой, но теперь он ясно видел, что Владислав в какой-то мере и кукловод. Они оба ошибались друг в друге.
Владислав ожидал, что переговоры будут сложными. Много времени ушло на бессмысленный, даже маразматический разговор. Абигор практически не давал ему вставить своё слово, говорил много и сам, иногда совсем не по теме, например: о пасмурной погоде за окном, о птицах гнездящихся у него в саду, о том, что в песчаных землях живут стрекозы размером с его голову и по ночам они пьют кровь с мертвых, ещё неостывших, тел. На вопросы отвечал увилисто и многозначно, при этом держась уверено и непринужденно. Ему сложно возразить, перебить его речь, а тем более поставить его на место. Но Владислав не растерялся и постепенно приспособился к манере общения Абигора, что, конечно же, не понравилось Абигору. На сказанное Владиславом: «Меня устраивает моё нынешнее положение…», Абигор откровенно заговорил о том, как его не устраивает правление Велиала, в том числе используя дерзкие слова в отношение к императору: жалок, глуп, не далек. Он уверенно держался в речах, ничего не боялся и твердил:
— Нужно просто сжечь Горгон, уничтожить сложившуюся систему за последних сто лет, при возможности вернуть власть людям!
Абигор не страшился и не осторожничал. Иногда ухмылялся, надсмехался, даже умудрялся переводить всё в шутку. Владиславу с каждой минутой общения с ним становилось всё страшнее и страшнее. Он уже не мог возражать, словно в речах Абигора он слышал собственный голос. Со многим сказанным, Владислав сам того не осознавая глубоко в себе соглашался. Он злился и нервничал, но старался не показывать виду, быть сильным и сдержанным. Владислав так и не смог раскрыть внутреннюю сущность Абигора, излишняя откровенность делала его неуязвимым. Сразу и не поймешь: то ли он предатель, то ли просто напросто сумасшедший старик, каким его считает Оливьер.