Наш отлет был похож на бегство. Я торопилась, перед глазами стояло бледное лицо: бескровные губы, ввалившиеся щеки, заострившийся нос.
Вот кого бы поместить в отдельную палату хорошего госпиталя: под неусыпное наблюдение аппаратуры и врачей. На Ирдал. Подобной роскоши сейчас не найти на Рэне: здесь даже лекарства стали немыслимой редкостью.
Я мысленно выругалась — нецензурно, грязно, витиевато, надеясь, что станет хоть капельку легче. Не стало.
Флаер несся над поверхностью океана, а я сидела отвернувшись от окна и не отводила взгляда от Да-Дегана, радуясь, что индикатор кибердиагноста посветлел, из темно-бордового став насыщенно-карминным. Но до оранжевого — стабильно тяжелого, было еще далеко…
Не в силах сидеть спокойно, я поправила плед на худых плечах.
— Успокойся, — заметил Дон, — большего ты не можешь сделать.
Успокоиться? Я сжалась в комок, стиснула пальцами виски. Собственная боль и слабость отступили, но тревога за Да-Дегана выжигала мне нервы. Я мысленно подгоняла пилота, зная, что флаер и так держит максимальную скорость. Только понимание, что даже если я начну орать, это ничего не изменит, заставляло сдерживаться и молчать.
Обратный путь для меня превратился в кошмар. Мне не стало легче, даже когда флаер пошел на снижение. Только выскочив под проливной дождь во дворе резиденции, я поняла, что гонка закончилась. Набежавшие люди унесли укутанного в пледы Да-Дегана, С ними ушел и Дон, а я выдохнула, посмотрела на светящиеся в сумерках окна кабинета и побрела в дом.
Сбросив насквозь промокшие от дождя шубу и шапку, поднялась по лестнице и направилась к дверям кабинета Ордо. Охранники пропустили меня беспрепятственно.
Я вошла в кабинет, прикрыла за собой дверь и обернулась к Аторису, сидевшему у стола. Сизый дым плавал в воздухе, запах табака смешивался с запахом кофе. Взглянув на часы, я безразлично отметила, что вся поездка уместилась в короткие семь часов.
Утро. Только темно-серая хмарь за окном на утро совсем не похожа. Ливень приглушил краски, притушил свет. Капли бились о стекла, наполняя помещение тихим равномерным шелестом, шепотом, стуком.
Я подошла к столу, упала в кресло без сил.
Аторис посмотрел на меня:
— Зря ездила? — он нарушил молчание первым.
— Нет.
— Что тогда?
— Просто устала.
— Врешь, — он уколол меня взглядом.
Конечно же, вру. Это истерика. Тихая и беззвучная. Меня все еще колотило.
— Будет чудом, если Да-Дегану удастся выжить. — У меня задрожали губы, и я крепко сжала их, стараясь удержаться и не сорваться в слезы и крик.
— Он…?
— Здесь. У Вероэса.
Стиснув кулаки, я напомнила себе, что Ордо интересны факты, а не мои переживания и принялась отстраненно докладывать о ночной вылазке в форт, и о том, как едва не вернулась с пустыми руками. О самоуправстве Энкеле Корхиды пришлось говорить тоже.