У меня перехватило дыхание — подобная инфраструктура для планеты была излишней. Вот только появление зоны суперпорта в системе в корне меняло представления о том, что является избыточным, а что — рациональным. Уже не было сомнений — информация, предоставленная торговцами, верна. Эффекты, сопутствующие открытию зоны, уже регистрируются, и только из-за царившего на планете хаоса на это до сих пор не обращали внимания.
— Вы ведь за этим приехали, — проговорил Рони, стоя за моей спиной.
— Бездна! — вырвалось у меня. Развернувшись, я посмотрела в его хмурое лицо. — Откуда вы знаете?
— О зоне суперпорта? Олай Атом поделился информацией год назад. Дал заказ и попросил довести информацию до Ордо. Второго я сделать не смог — помешала дурная слава.
Конструктор усмехнулся, угрюмо посмотрел на меня и, указав на удобный диван, добавил:
— Присаживайтесь, мадам. Побеседуем. Что из напитков вы предпочтете — чай или кофе?
— Расчеты, — выдавила я, пытаясь справиться с волнением и собирая разбегающиеся мысли.
Назвать свое состояние удивлением я не могла — погрешила бы против истины. Удивление, в сущности, слабое и нейтральное состояние, а мое было близко к шоковому. И я испытала почти благодарность к Хэлдару Рони, когда он отошел и спокойно, по-деловому принялся заваривать чай. Тонкий аромат поплыл по воздуху.
«Идиотка, — подумалось вдруг, — дурочка, желание которой добраться до дома Арвид использовал в своих целях». Я сделала то, что не смог сделать Хэлдар Рони.
Если верить Хэлдару, так торговцы еще год назад пытались донести до Аториса сведения, какую планету он получил под свой контроль. Эта информация увеличивала ценность планеты на пару порядков. И я не могла взять в толк, зачем Арвиду и Олаю Атому было безвозмездно передавать подобную информацию. Людьми, которые не знают, что делают, нельзя было назвать ни того, ни другого.
Хэлдар вернулся, неся поднос с двумя чашками и вазочкой со сладостями, поставил поднос на низкий столик, подвинул стул и сел напротив.
— Расчеты, мадам, вы получите, — произнес мужчина, прервав мои размышления. — После того, как поговорим.
Я вскинула брови, означила улыбку, с вызовом посмотрев в лицо.
— С чего начнем?
— Думаю, мне стоит рассказать, в чем ваша уникальность, и каких ошибок вы успели наделать, — ответил он.
Рони взял одну из чашек, но пить не стал. Держал ее в ладонях, словно пытался отогреть пальцы. Заметив мой взгляд, отпил пару глотков, и, поставив чашку назад, проговорил:
— Вас посвятили в то, какие грехи за моей душой числятся? Об «Арстрию» вы знаете?