Будет, будет несколько секунд этим вечером, когда все глаза будут направлены не на меня.
Игра. Вот что притянет все взгляды. Событие редкое. Невероятное. Мы стали слишком рациональны, чтобы решиться вручить себя — настоящее, будущее — воле случая. Мы сомневаемся в предопределенности. Мы пытаемся обуздать силу, что несет нас подобно океанской волне. Отдаться ей — фигушки. Слишком… страшно. Пока есть лодка, мы предпочитаем доверять парусу. Но посмотреть на безумца, вручившего себя этой стихии, не откажется ни один: мы рациональны, но недостаточно, чтобы вовсе не обращать внимания на знаки.
Пока все взгляды будут прикованы к игрокам — тогда и нужно бежать, но главное — не позволить никому заподозрить, что я срываюсь в бега. Пусть ждут моего возвращения в номер. Пусть думают, что я где-то в здании. Пусть вынюхивают. Пусть ищут. Мне бы выиграть хоть несколько минут они обернутся часами, на которые отстанет погоня, впоследствии сложившись в годы жизни.
Я улыбнулся, отпуская руку Фори, понимая, что мне мало зацелованной ладони. Хотелось сграбастать эту женщину в охапку, прижать к себе: всему миру, и ей самой доказывая, что она — моя. Что иначе и быть не может.
И осекся, почувствовав взгляд спутницы Фори. В нескольких шагах от меня стояла невысокая девушка — рыжая, тонкая, глазастая. С удивлением я узнал в ней наследницу Аториса Ордо. И еще шире распахнул глаза — портреты не врали. А если взять на веру слова Атома — она была поразительно похожа на своего деда. И эта форма носа и скул, и сам, огнем полыхавший оттенок локонов и даже прищур с ехидцей — Ареттаровский, лисий.
Она была худенькой, эта девочка — стройной, тонкокостной и… сильной. Сила угадывалась в каждом шаге, в каждом движении и самом случайном жесте. В осанке и походке. В каждом взгляде. Обычный человек просто не способен двигаться и смотреть так, как делает это эрмийский воин. Пусть ей достались лишь капли этой дикой необузданной крови — ее не скрыть.
Осмыслив это, я почувствовал, как мурашки побежали по коже, и, заметив, что невольно, из-за разницы в росте я смотрел на нее сверху вниз, смутился. Сделав шаг, склонился в поклоне — словно перед высокородной. Выдохнул, распрямляясь:
— Чему обязан честью?
Девушка вздохнула, обвела взглядом бардак, царящий в номере.
— Я хотела получить у вас консультацию, господин Эль-Эмрана.
Отказать ей проще простого. Достаточно назвать цену за услуги. Кем бы эта девочка ни была — она не сумеет расплатиться. Она вынуждена будет уйти. Сама. Но вместо этого я заговорил как можно мягче: