На эти вопросы у него не было ответов — ни тогда, ни сейчас.
Он наблюдал, как Синтия повернулась, чтобы подать ему его черный кожаный докторский чемоданчик. Он, конечно, тяжелый — но все же легче, чем отяжелевшее сердце Джеймса. Какая несправедливость! Ведь он так заботится о людях. Уж он-то знает, что происходит с человеком, если рядом не окажется врача! Слава Богу, хоть Синтия это понимает!
С самого начала она поддерживала Джеймса в его работе; точно так же, как она поддерживала его материально все последние годы его учебы. Эти годы тянулись долго, были голодными и очень тяжелыми — годы, принесенные в жертву. Синтия говорила ему, что именно в это время она поняла его принципы, поняла, насколько он заботится о людях. Поняла, когда увидела, как он долгими часами корпит над книгами и работает; как обращается с пациентами; как огорчается, когда пациент умирает, независимо от того, насколько безнадежным был случай.
Она знала обо всех его убеждениях, о его мечтах и о его боли. Она знала то, что он хранил в самой глубине сердца. И за все это Сннтня его любила. Именно это поддерживало его на его пути. Его жена, его семья, их любовь…
Она протянула ему чемоданчик, пожелала удачного дня.
— Мне надо осмотреть нескольких пациентов в больнице, потом на пару часов заеду в офис, а в клинике буду только к часу. Она поняла, что он хотел сказать, — вернется поздно…
— Мне задержать ужин?
— Не стоит! — Да у него и не будет аппетита… Наклонившись, Джеймс поцеловал ее.
— Нс знаю, что бы я делал без тебя, Синти!
— Ты бы заработался до смерти, — сказала она с нежной улыбкой. Притянула к себе его голову, крепко поцеловала.
— Я буду тебя ждать!
* * *
Элизабет Чемберс нажала кнопку интеркома.
— Сколько их там?
— Двенадцать!
Если ожидание продлится еще немного, некоторые пациентки, возможно, потребуют свои деньги обратно и уйдут.
— Доктор Уайатт так и не появился?!
— Пока нет.
Элизабет стиснула зубы, сдерживая гнев. Доктор Франклин уже ушел, а то бы она попросила его задержаться еще на час. Опоздания доктора Уайатта становились привычными. Может, ей следует оштрафовать его? Элизабет не сомневалась, что такая мера заставит Джеймса бежать в клинику с раннего утра. К несчастью, пока что последствия приходилось расхлебывать ей самой.
— Позвони в его кабинет в больнице. Выясни, может быть, там у них какой-то сложный случай.
— Джеймс всегда звонит, если…
— Я сказала — позвони ему!
— Хорошо, мисс Чемберс…
— И скажи Бренде, что я хочу с ней поговорить.
Отпустив кнопку интеркома, она представила себе, какие оправдания заготовил Джеймс на этот раз. Элизабет взяла карандаш, несколько секунд стучала им по столу, потом швырнула.