– Я не знаю, как я могу быть с ней.
– Аполло, никто из нас ничего не знает. Я прожила не идеальную жизнь, и если я чему-нибудь научилась, так это тому, что в какой-то момент нам нужно сбросить часть бремени и взять то, что мы понесли бы с куда большей радостью.
Все зависит от нас самих. Мы не можем ждать, пока пройдет боль. Мы не можем просто ожидать, что страх исчезнет или что утихнет горе. Мы должны делать выбор. Это – самый тяжелый выбор, который нам приходится совершать. Но если ты хочешь двигаться дальше, ты должен начать самостоятельно.
– Все так просто?
– Нет, – ответила она. – Все так сложно.
– Я знаю, чего я хочу, – вздохнул он. – Не знаю только, могу ли я это получить.
– Ты зол на Дэвида, что вполне понятно. Ты хочешь отомстить, и я это тоже понимаю. Но, я думаю, ты понимаешь, как месть искажает твою собственную жизнь. Если ты сопротивляешься своей любви к Эль просто для того, чтобы наказать Дэвида Сент-Джеймса, то на самом деле ранишь не его. Тогда единственный человек, чью жизнь ты разрушил, – ты сам.
– Ты осталась с ним, потому что любишь его?
– Помоги мне Господь, да, я люблю его, – ответила она. – Хотя и не должна была бы. Возможно, он не заслуживает моей любви. И очень часто я сама этого не заслуживаю. Несмотря на то что он, как мне кажется, по-своему тоже любит меня.
Аполло понимал, что Дэвид и Мариам любят друг друга, пусть даже он не признает такой любви. А какую он признает? Вот в чем вопрос. Признает ли он любовь вообще?
Да, признает. С Эль он впервые испытал это чувство. И сбежал, потому что чувство было сильнее его. Потому что, как верно заметила его мать, он держал в себе слишком много гнева, чтобы принять любовь, которая была нужна Эль и которую она ему предлагала.
– Мне нужно кое о чем подумать, – сказал Аполло.
Но на самом деле он уже решился. Вопросов больше не осталось. Он любит Эль. А это означает, что, каким бы ни был риск, доверял он себе или нет, знал ли он на самом деле, как любить и как быть любимым, он готов дать ей все, на что способен. Все, что у него есть. Он хотел дать ей все.
– Мне придется вернуть ее, – сообщил он наконец.
– Я надеюсь, что ты так и поступишь, – ответила ему мать. – Надеюсь, сейчас еще не слишком поздно.
Закончив разговор, Аполло снова посмотрел в окно на раскинувшийся перед ним город. Он сядет на первый же рейс. А может, лучше позвонить? Но он не знал, приносят ли такие извинения по телефону. Он сделал ей больно, наговорил ужасных вещей. Он больно ранил ее. Он не заслужил даже того, чтобы просить прощения. Но… если Дэвид Сент-Джеймс сумел заслужить любовь женщины, которую он хотел, после всего, что натворил, то почему Аполло не может?