Он повернулся к двери кабинета, когда она открылась. В комнату быстро вошла раскрасневшаяся Эль; за ней по пятам следовала Алетея.
– Извините, мистер Савас, – сказала Алетея. – Она настаивала на том, что хочет вас видеть.
– Так и есть, – с вызывающим видом подтвердила Эль. Он обожал, когда она становилась такой – бескомпромиссной, требовательной. С Эль непросто иметь дело. Так было всегда. Но ему не нужна простая женщина. Ему нужна она. Всегда и на все времена.
– Все в порядке, Алетея. Я тоже хочу ее видеть.
Алетея покачала головой:
– Разбирайтесь со своими проблемами сами, мистер Савас. В последнее время настроение у вас просто скачет, что изрядно сбивает меня с толку! – Она стремительно развернулась и вышла.
– Не такую помощницу я ожидала у тебя увидеть, – призналась Эль.
– Ну да. Зато ей известно обо всех моих секретах и скелетах в шкафу, так что я не могу просто так от нее избавиться. К сожалению, она тоже об этом знает.
– Мне нужно было тебя увидеть.
– Почему, агапе?
– Потому что мне нужно кое-что тебе сказать.
Он похолодел:
– Насчет ребенка?
– С ребенком все в порядке, – ответила она.
– Очень рад это слышать.
– Я прилетела не для того, чтобы говорить о нем. То есть и о нем, но все в порядке.
– Что ж, пока ты не начала свою речь, я должен сообщить тебе, что как раз собирался к тебе вернуться.
– Правда?
– Да, – кивнул он. – Как раз собирался. Мне тоже надо кое-что тебе сказать. Недавно я разговаривал с матерью.
– Забавно. Я разговаривала с отцом около… да, часов пятнадцать назад. И вот я здесь.
– Вижу… Мне нужно было понять, почему она осталась с ним. Мне нужно было понять, как ей удалось отпустить свое прошлое. Она помогла мне кое-что прояснить. В том числе и твой отец не заставлял ее жить с ним. Для меня это было очень важно. Она признает, что они не лучшим образом справились со сложившейся тогда ситуацией. Но он ее ни к чему не принуждал.
Эль выслушала его с заметным облегчением.
– Очень рада это слышать. Мой отец вряд ли захотел бы в таком признаться. Он очень упрямый старик. Мне кажется, он терпеть не может разговаривать о чувствах. И все-таки он признался… Что любит твою мать. Несмотря на все его прегрешения, он ее любит.
– Она тоже его любит, – сказал Аполло. – Каким-то образом ей удалось избавиться от груза прошлого. И она полюбила его.
– Между нами не стоит и половины того, что стояло между ними, и все-таки мы оказались не способны разобраться в наших трудностях.
– Все объясняется очень просто. Я струсил, – признался он.
– Ты не трус, Аполло.
– Нет, я трус. Девять лет назад я был не в состоянии признаться в своих чувствах к тебе, и на прошлой неделе я оказался тоже на это не способен. Даже самому себе. Но я люблю тебя, Эль. Я всегда тебя любил.