Опираясь на локти, преодолевая страшную боль в ноге, Лось медленно полз, оглядываясь по сторонам. От неимоверного напряжения он покрылся потом.
«Ничего, к боли можно привыкнуть», — утешал себя Лось, пристально вглядываясь в блестевшие свежими изломами комья снега. Осилив несколько метров, он передохнул и, заложив два пальца в рот, засвистел так, что у самого зазвенело в ушах.
— Мальчик! Мальчик! — прокричал Лось своему вожаку, но и этот крик потерялся в безжизненной пустыне.
«Вот так и пропадешь здесь ни за понюшку табаку. Где же люди? Лавиной завалило?» — с горечью подумал Лось и, усмехнувшись, вслух проговорил:
— До берега не доползешь отсюда…
Вспомнились Лосю гражданская война, бронепоезд.
Там смерть всегда жила рядом. Она была постоянным, каждодневным спутником человека, и люди привыкли смотреть ей прямо в глаза. А здесь, вот здесь, среди этих белоснежных камней, не хочется встречаться с ней!
«Духи погубили бородатого начальника… Эх, Наташа!..»
Там, среди огня и грохота орудий, он уцелел, а здесь, в тиши, полный сил и здоровья, он должен медленно уйти из жизни. Как все это нелепо! И Лось впервые ощутил страх перед смертью. Холодок пробежал по всему телу.
Он нащупал трубку, спички в сломанном коробке и, лежа на спине, закурил.
— Нет, Лось еще поборется за жизнь! — крикнул он в пространство.
Послышалось урчание собаки.
— Андрю-юша-а! — крикнул Лось.
Залаяла собака.
Лось пополз на ее голос. Силы прибавилось. И вскоре он увидел в обломках снега нарту.
В расстоянии одного метра от нарты Лось остановился и, приподнявшись на руках, вытянул шею. На нарте лежал человек, уткнувшись в баран. Лось ясно почувствовал, как тяжелые ледяные капли, словно холодные дробинки, пробежали по разгоряченному телу. Снег у нарты был залит кровью. В упряжке сидела одна собака. Она перестала лаять и жадно принялась пожирать окровавленный снег.
На нарте лежал труп старика Рынтеу с разбитым черепом.
Лось долго смотрел на него, не шевелясь.
Немало убитых приходилось видеть Лосю за его фронтовую жизнь! Но никогда еще труп человека не вызывал у него такого удручающего впечатления, как вот этот труп старика. Конец ремня, за который пристегивалась упряжка, был перегрызен. Видимо, вся упряжка, кроме одной задней собаки, убежала.
Лось отстегнул ее, привязал к своему поясу и быстро пополз в сторону. Лось заговорил с собакой:
— Видишь, это мой след. Надо ползти по новому месту.
От мысли, что он обнаружит труп Андрея, Лось похолодел. И, вспомнив, как собака пожирала окровавленный снег, подумал: «Нет, я тебе не позволю питаться моим мясом. Прежде чем расстаться с жизнью, я заколю тебя».