— Есть.
— Зачем носить? Мы это значительно быстрее сделаем на собачьих упряжках, — сказал Лось. — Я сейчас поеду на берег и возьму все нарты из ближайших стойбищ. Мы это быстро сделаем.
— Превосходно! Нам медлить нельзя. Ледовая обстановка меняется с каждым часом.
Спускалась ночь. На корабле загорелся прожектор, освещая льды, по которым шли группами матросы. Не успели они дойти до берега, а около угля уже стояли собачьи упряжки.
Матросы быстро набивали мешки углем, и каюры увязывали их на своих нартах. К полночи Лось пригнал еще десятки нарт из других стойбищ. И всю ночь при свете прожектора беспрерывно сновали нарты между берегом и кораблем.
Усталый после напряженного дня и бессонной ночи, Лось с последней упряжкой прибыл на палубу корабля.
Из трубы «Красного Октября» валил черный густой дым. От работы всех машин корпус корабля чуть-чуть сотрясался. «Красный Октябрь» был готов к отходу. Раздался прощальный гудок. Он хрипло и продолжительно огласил торосы ледовых полей.
Давыдов, прощаясь с Лосем, взволнованно сказал, не выпуская его руку из своей:
— Вы, Никита Сергеевич, спасли корабль, а может быть, и весь личный состав! Приношу вам от имени всего экипажа сердечную благодарность.
Лось смущенно улыбался. Он спускался на лед. «Красный Октябрь» двинулся и пошел в полынью.
С борта корабля моряки махали шапками вслед мелькающей в торосах упряжке Лося. И долго еще, пока не спустился туман, какой-то матрос, стоявший на марсе, размахивал своей шапкой.
Лось проснулся поздно. Приподняв одеяло, он в щелку следил за истопником и улыбался. Ковыляя по комнате, хромой Налек ступал неслышно, чтобы не разбудить хозяина. Налек очень ценил свою работу. На охоту ходить он не мог, а тут вдруг он сделался почти богачом. За рубли — бумажки — Налек покупал в фактории все, что нужно человеку, будто он был настоящим охотником.
В дверь постучали. Налек подскочил к двери, чуть приоткрыл ее и безмолвно замахал рукой, давая знать пришельцу, что Лось спит.
— Кто там? — спросил Лось.
— Учитель, — топотом ответил Налек.
— Заходи, заходи, Скориков! — сказал Лось, поднявшись. — Ну, как дела на ниве просвещения?
— Хорошо, Никита Сергеевич! Школа работает полным ходом. Думаю ликбезпункт открывать. Уже есть желающие. Как вы смотрите на такое дело? — спросил учитель, присаживаясь на окно.
— Добре! Мысль отличная. Вообще, Скориков, ты свою школу должен поставить так, чтобы она была показательной. Уездный центр! — подмигнул Лось.
— Я готов работать день и ночь, Никита Сергеевич.
— Добре!
— Добре, да не очень, Никита Сергеевич. Буза затевается из-за угля.