Заметив логовище, собаки побежали вперед.
«Не надо было выезжать на охоту, — думал Ваамчо. — Тридцать дней нельзя охотиться, когда умирает человек в яранге. А мать Илинеут замерзла двадцать шесть дней тому назад. Вот нарушил закон — и подстерегли злые духи. Но как же без еды? Без еды и в яранге пропадешь. А здесь, может быть, и не пропаду. Ведь не один я здесь!»
Прошло два дня. Полынья исчезла в последнюю ночь. Было сжатие льдов. Хотелось есть, а тюленей не было.
— Чегыт, придется съесть одну собаку, — сказал Ваамчо, словно советуясь с вожаком. — Можно бы подождать еще, но голодный человек скоро мерзнет.
Он взял за ошейник Милютальгына и повел его за льдину. Ваамчо так быстро вонзил в его сердце нож, что Милютальгын не успел взвизгнуть.
Ваамчо жадно напился горячей крови и наелся теплого мяса. Вернулся в жилище, накормил собак. В эту ночь он спал крепко, укрывшись собачьей шкурой.
К утру, когда лучи бледной луны проникли в щель, Ваамчо вскочил. Он сильно ударил ногой в «дверь» — и льдина отвалилась. Ваамчо вышел и оглянулся кругом. Совсем рядом образовалась новая полынья. Море было спокойное, ветер стих, и только от легкой зыби льды чуть-чуть покачивались.
Вдруг совсем близко Ваамчо увидел плывущего тюленя. Он вскинул ружье и почти в упор застрелил его.
— Сколько еды! — вскрикнул от радости Ваамчо.
Тюлени показывались часто, и Ваамчо за короткое время убил пять штук и всех достал.
— Чегыт, видишь, сколько еды? А мы закололи Милютальгына. Надо было подождать. Жалко собаку.
Ваамчо нанизал тюленей на ремень и волоком потащил к своей берлоге. Собаки облизывались, жадно пожирали снег, пропитанный кровью тюленей.
«Сколько мяса и жира! — думал Ваамчо, свежуя туши. — А если у человека много мяса и жира, тогда у него поет сердце».
Ваамчо решил развести костер. Он взял тюленьи косточки, тщательно соскоблил с них мясо, расщепил их и, искусно перекладывая собачьей шерстью, смазанной тюленьим жиром, стал раздувать огонь.
Было очень весело глядеть на язычки пламени.
— Сколько дней, Чегыт, мы не смеялись? А вот теперь и смех пришел. Он всегда приходит вместе с едой. Желудок, набитый тюленьим мясом и наполненный горячей водой, веселит человека. Это совсем не то, когда в кишках гуляет один воздух!
Железная коробочка из-под табака заменила чайную чашку, и Ваамчо с наслаждением пил горячую воду.
— Все может быть, Чегыт, и белый медведь придет. О-о! Тогда мы заживем, как в яранге!