— Да нет, — хлопнул себя по колену Вернер. — Я о том, который тебе причёску испортил.
— А, тот немец.
— Точно, немец, — подтвердил Мельников.
Машина попала колесом на булыжник, сидевших тряхнуло. Капитан, ударившись локтем о дверцу, выругался сквозь зубы.
— Только немец австрийского происхождения, — продолжил он. — Его фамилия Шульц, помните такого?
— Следователь! — воскликнул Стас.
— Был им, — подтвердил Сергей. — У вас, Станислав Юрьевич, оказывается, весьма богатая биография.
— Отпетый каторжник, — вставил Иван Карлович. — А дальше начинается самое интересное. Знаешь, к кому на встречу ехали эти двое?
— Тоже мне, бином Ньютона, — фыркнул опер. — К капитану Лазоверту.
— Откуда знаете? Ежели, конечно, не секрет, — Мельников смотрел насторожённо.
— Догадался. Этот самый Лазоверт, у нас тогда в Летнем Саду господина Коренева из-под самого носа увёл, помнишь, Ваня?
— Англичанин?! — вспомнил Вернер. — Чёрт!
— Ещё какой, — усмехнулся опер. — Теперь, он главный врач у Пуришкевича.
— Да, дела, — протянул Сергей, припарковывая автомобиль перед штабом.
Штаб XX армейского корпуса располагался на тихой улочке в уютном живописном доме. Спрятавшись среди небольшого плодового сада, он отгородился от соседей высоким кованым забором. Въезд и дорожки к дому аккуратно вымощены, трава ровно подстрижена. В вечернем воздухе одуряющее пахло яблоками и сладким духом падавшей с дерева жёлтой сливы. Офицеры миновали откозырявшего часового, прошли длинным коридором и Вернер, аккуратно постучав, открыл дверь в кабинет Столыпина.
— Входите, господа, присаживайтесь, — махнул рукой Пётр Аркадьевич.
Оглядев их, он встал, досадливо махнув рукой: «Да, сидите!», прошёлся по кабинету и снова остановился перед столом.
— Я собрал вас, господа, с тем, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. Наше управление с сегодняшнего дня расформировано.
Нудно жужжала муха, бестолково бившаяся о стекло. Столыпин молча смотрел на них, видимо, ожидая какой-нибудь реакции. Её, однако, не последовало. Только Стас пожал плечами.
— Да мы уже, практически, всё, что смогли, сделали. Куда нас? На фронт?
— Кого куда, — хмуро отозвался генерал-фельдмаршал. — Ивана Карловича и Всеволода Васильевича — в контрразведку. С вами ещё неясно, вы же на излечении пока.
— И когда успели? — удивился опер. — Чуть больше суток прошло, как я в поезд угодил.
— Какой ещё поезд? — машинально спросил Пётр Аркадьевич, видимо, думая о своём.
— Военно-санитарный, Пуришкевича. А, собственно, кто вам сообщил?
— Мне мой адъютант. Сергей Иванович!