— Ты тоже к этой, к Незабудке что ли? — гражданка Коновалова многозначительно поджала губы. — Ишь, косяками к ней идут.
И тут на всю квартиру прозвучал крик:
— Арнольд!
Товарищ Тыжных безмолвно отодвинул гражданку Коновалову от прохода и пошёл в квартиру, вытаскивая на ходу наган из галифе.
Ракель Самуиловна думала, что вопрос решён, товарищ Буханкин всё им объяснил, и сейчас эти странные, мягко говоря, товарищи уйдут. И тут она увидела страшное: из рукава мелкого и мерзкого типа появилось недлинное, но широкое лезвие ножа. Этот тип левой рукой схватился за правую руку Арнольда и…
— Арнольд, — что было сил крикнула товарищ Незабудка.
Её глаза округлились от ужаса, она видела всё в мельчайших подробностях. Нож мелкого ублюдка ударил в спину высокого красавца снизу вверх, в середину спины. Она увидела удивлённое лицо товарища Буханкина, он смотрел на мерзавца так, словно хотел его о чём-то попросить, и попытался полезть в карман за оружием, но вторую его руку перехватил Мадьяр, вцепился в них своими гаечными ключами намертво, не давая пошевелиться товарищу Буханкину. А по руке, в который Чапа сжимал нож, поползли тонкие, почти чёрные, из самого сердца, струйки крови. А Чапа ещё и приговаривал:
— Да давай ты уже, подыхай, чё ты рогатишься-то, подыхай, надоел уже стоять тут. Чё ты долгий такой, я ж тебе до сердца сразу достал.
Наконец ноги у Арнольда Буханкина подкосились, он стал падать так же безмолвно, как и стоял. А Чапа вытащил из раны свой нож. Буханкин упал на колени, и потом повалился головой на сапоги Жирного.
Тут на пол упал и ридикюль товарища Незабудки, лёгкий, почти пустой. Он был пуст, потому что в руках Ракель Самуиловны был револьвер. Она держала его обеими руками и поэтому не придерживала края распахнувшегося халата. Она выстрелила в того, кого сейчас ненавидела.
Бах!
И пуля ударила Чапу в грудь. Ублюдок удивился не меньше Арнольда Буханкина, когда в его сердце входил нож. Чапа глянул на Ракель Самуиловну, потом на расплывающееся, на груди тёмное пятно и сказал:
— Да ты чё, шалава кабацкая… Ну нафига?
И упал на пол рядом с товарищем Арнольдом.
А Ракель Самуиловна начала стрелять, выпуская одну пулю за другой в МУРовцев.
Бах!
Вторая пуля впилась в необхватную ляжку Жирного.
Бах!
Третья пуля ударила в косяк двери, выбив длинную щепу.
Бах!
Четвёртая ударила Жирного в плечо. И он, не дожидаясь, пока ещё пули достанут его, кинулся прочь из комнаты, сметая на своём пути Фельдшера, роняя его на пол и спотыкаясь об него, тоже падая и вываливаясь из комнаты.
— Получайте, мерзавцы, — кричала Ракель Самуиловна стреляя, — получайте!