Наклз обернулся. Дэмонры на подножке уже не было: видимо, ее утащила внутрь Магда, крайне серьезно подходившая к технике безопасности и здоровью сослуживцев. Но нет, оранжевая, припорошенная снегом голова мелькнула еще раз, уже из открытого окна:
— Не забывай ухаживать за моими зимними розами на чердаке, — задорно улыбнулась нордэна. — Слышишь? Не забудь!
Такую просьбу было сложно забыть: Дэмонра не любила розы и отродясь их не выращивала.
Поезд медленно набирал ход. Наклз, в свое время не самым удачным образом эвакуированный из Рэды, терпеть не мог смотреть вслед уходящим составам. Он поднял глаза к небу: через ярящуюся метель пробивалось мертвенно-белое пламя луны.
А замерзшая поэтесса несколько дребезжащим сопрано все рассказывала людям о необходимости братской помощи и неизбежном вознаграждении за благие дела, о любви и памяти, смерти и бессмертии.
— Хватит выть, не за яблоками едут, — бросил ей какой-то молодой человек в одежде рабочего. Девушка испуганно осеклась.
Поезд медленно таял в черно-белой круговерти.
1
Эйрани Карвэн была ослепительно хороша собой — на данном суждении сходились и ее друзья, и ее враги. Первые никогда не забывали при этом добавить, что ее красота равняется уму, а вторые заменяли «ум» на «распущенность». Наклз бы не поручился, какая из версий ближе к правде. Его никогда особенно и не занимало ни содержимое хорошенькой головки Эйрани, ни тем более чистота ее простыней. С тем фактом, что сестрица Магды — редкая красавица, стала бы спорить только другая красавица. А вот что Наклзу в ней не нравилось, так это некий налет вульгарности, почти неуловимый и ни в чем конкретно не выражающийся. Нет, на фоне Магды Эйрани, разумеется, выглядела образчиком блестящих манер и всего возможного светского лоска. Младшая Карвэн не употребляла грубых слов, возмущенно трепетала ноздрями тонкого носика, когда при ней их употреблял кто-то другой, виртуозно танцевала, первоклассно имитировала живейший интерес к словам собеседника и умела при случае блеснуть очаровательным невежеством по любому злободневному вопросу. Иными словами, Калладский Институт благонравных девиц смело мог бы гордиться своей выпускницей, если бы только она его действительно окончила. Наклз в жизни не видел Эйрани не то что пьяной, кричащей или ведущей себя развязно, а даже недостаточно любезной или неаккуратно причесанной, но для него она все равно осталась в категории «не барышня». И дело было вовсе не в тонких сигаретках, которые Эйрани при случае весьма мило покуривала. Наклз и сам бы не ответил, в чем же было дело. Но общепризнанная красавица, звезда балов и предмет десятка только известных дуэлей, магу чем-то не нравилась. Впрочем, даже нравься она ему, благосклонность дамы такого уровня стоила денег, которые приват-доцент никогда бы не заработал честным трудом. Нежелание общаться с компетентными органами также стояло на страже сердца и кошелька Наклза.