В первый раз я побывал в Голливуде в 1975 г. вместе с директором Института кинематографии Владимиром Евтихиановичем Баскаковым. Еще недавно он был одним из заместителей Ермаша, возглавляющего Комитет по делам кинематографии (Госкино). Теперь, получив в свое ведение большой институт, Баскаков пытался наладить исследования отечественного и зарубежного кинематографа. Он искренне любил американское кино, хорошо знал его, но на словах всегда ругал Голливуд. К тому же Баскаков хорошо знал отечественную литературу и был хорошим рассказчиком. С ним всегда было интересно разговаривать, хотя порой на него находили приступы агрессии, и тогда он не был в состоянии воспринять точку зрения, которая расходилась с его собственной. Я постоянно спорил с Баскаковым, он был одной из самых агрессивных личностей, которых я когда-либо знал. Но он обладал замечательной памятью, и мог бы быть энциклопедией российского кинематогпфа. Он любил кинематогаф, но, как я убедился, на просмотрах фильмов он засыпал через десять минут после начала. Тем не менее он всегда авторитетно судил о фильмах, которые он видел в полусне. Сегодня я вспоминаю о нем с грустью, или, как говорят американцы, с чувством любви и ненависти.
С Владимиром Евтихиановичем мы посетили особняк в центре Сан-Франциско, который недавно приобрел Коппола, получивший широкую известность после выхода фильмов «Крестный отец» и «Крестный отец II». Мы не без труда нашли Копполу в подвальной части здания, где он просматривал отснятые материалы в смотровом зале. Коппола вышел из своего убежища. Он оказался молодым, чернобородым человеком, одетым в костюм цвета хаки кубинского образца с сигарой во рту. Несмотря на то что мы отвлекли его от работы, он охотно отвечал на наши вопросы, показал свой офис и здание неподалеку, где были кинотеатр и помещение для драматического театра. Здесь Коппола намеревался ставить экспериментальные постановки.
В следующий раз я поехал в Лос-Анджелес один для работы в Институте американского кино, что было частью обмена с Институтом кино в Москве. Теперь я был свободен от официальных встреч, необходимости переводить, постоянных споров с Баскаковым и располагал своим временем. Генеральным директором института был Джордж Стивенс, сын режиссера Джорджа Стивенса. Институт готовил из молодых студентов будущих режиссеров, каждый должен был в качестве дипломной работы снять короткий фильм в том или ином жанре. Все студенты работали с энтузиазмом, надеясь начать кинематографическую карьеру, которая открывала путь к успеху и славе. Институт предоставил мне время в просмотровом зале, и я каждый день в течение 4 часов имел возможность просматривать новое американское кино, о котором мы имели слабое представление в Москве. После просмотра я возвращался к себе в номер гостиницы на Сансет-бульвар, кое-как обедал и читал. И так каждый день.