Наступил день Джиоргуба, — праздника урожая. Уборка к тому времени уже заканчивалась. У людей появилось свободное время, гуляли обычно целую неделю. Праздник этого года был втройне особенным — с землей и хлебом были люди. Подумать только, раньше, говоря ученым языком, из каждых сто дворов восемьдесят семь не имели земли. Теперь же не было ни одного «дыма» на селе, который бы не получил надела.
С утра началось веселье. Соседи шли к соседям, поздравляли с удачей, желали доброго здоровья и большого счастья. Мать приготовила к празднику домашнее пиво, была у нас и крепкая арака.
Отведав кушанья и угостившись, люди выходили на улицу, заводили песни и танцы. Женщины постарше отправлялись на завалинки и развлекались вязанием теплых носков к зиме. День был пасмурный, но теплый, безветренный. Пахло глубокой осенью. И я тоже подумала, что свяжу-ка я носки и свитер из белой мягкой шерсти, которую мать привезла из ущелья, и подарю Аппе. Он нам своего коня не пожалел, вот и мы отблагодарим его хоть таким маленьким подарком. Только я подумала так, как вдруг в стороне Арыкских гор — невысоких и лесистых — раздались выстрелы. Один за другим пять раз. Тревога! По такому сигналу поднимались все взрослые мужчины села в любое время дня и ночи, мчались, куда звала опасность.
По улице уже скакали два всадника. На первом, сельсоветском коне пригнулся Аппе — маузер на боку, винтовка за спиной. Сзади уцепился за председателя Умар, наш сельский табунщик. «Неужели табун угнали?» — успела я подумать, как второй всадник — молодой незнакомый парень с продолговатым лицом и длинным носом — крикнул: «Табун! Воры!»
— Боже мой! — заголосила мама. — Нет больше нашего коня!
На улице шумели переполошившиеся люди, что-то кричали друг другу. Я тоже не удержалась — побежала вместе со всеми в сторону Арыкских гор, будто могла, безоружная, помочь отбить табун.
Нас обгоняли мужчины, кто с охотничьим ружьем, кто с винтовкой, а кто и просто с кинжалом. Почувствовала страх за Аппе. Ведь там бандиты! Они, как шакалы голодные, шныряли в лесах и горах, и нет-нет да и ужалят — кого ограбят, где-то скот угонят, а то и сельсоветы подпалят, начальников советских убьют. Не хотели алдарские выкормыши смиряться перед советской властью, старое вернуть желали. Потому и наготове держали люди ружья.
В степи, далеко от села, нас обогнал отряд вооруженных милиционеров. Впереди на сером коне мчался легендарный начальник Хаджи-Мурат Дзарахохов, тот самый, который прислал в семнадцатом году к нам с ленинским декретом солдата Аппе. Сразу стало легче на сердце. Там, где Дзарахохов, там врагу пощады не будет.