— Мы так и решили с комиссаром, — ответил Линьков и посмотрел на сухощавого мужчину, слушавшего их разговор. — Так?
Комиссар кивнул в знак согласия.
— Когда решили? — с живостью спросил Хатагов.
Комиссар улыбнулся:
— У нас с полковником такой код есть, особый. А теперь сигналь своим, пусть все к костру идут.
Хатагов кивнул Николаю, и тот трижды прокричал филином.
— Это Николай, москвич, с Красной Пресни, — обращаясь к комиссару, сказал Хатагов.
— С Красной Пресни? — воскликнул Линьков. — Не только мой земляк, но и сосед. Я тоже на Пресне живу.
Николай крепко пожал протянутую ему Линьковым руку. Батя подал знак одному из часовых, и тот, подойдя к Линькову, снял с плеча винтовку.
— Уверен, — сказал Линьков, — москвич не подведет. — И передал Николаю русскую трехлинейную винтовку.
— Благодарю за доверие, товарищ полковник, — четко проговорил Николай, сжимая трехлинейку.
— Как ты успел уже догадаться, — обратился Линьков к Хатагову, — мы пошлем вас на выполнение чрезвычайной важности задания.
— В порядке проверки, товарищ командир? — обрадованно произнес Хатагов и выпрямился по стойке «смирно». Полковник посмотрел на него снизу вверх. Хатагов был чуть ли не в полтора раза выше его.
— Считайте, что мы всю вашу группу уже проверили, товарищ Хатагов. Просто дается вам чрезвычайно важное задание.
— Когда прикажете идти выполнять?
— Немедленно!
Линьков раскрыл планшет, подошел к костру и вместе с Хатаговым склонился над картой.
— Вот участок железной дороги: Вилейка — Молодечно — Воложин, — указывая пальцем на карте, проговорил Линьков. — Эту магистраль фашисты усиленно охраняют. По ней на восточный фронт непрерывно идут составы с танками, боеприпасами, горючим.
— Я знаю эти места, — глядя на карту, говорил Хатагов, — даже хорошо знаю.
— Значит, легче будет, — мимоходом сказал Линьков и продолжал: — Пустить под откос эшелон. Вот и делу венец. Ясно?
— Ясно, Батя, — с раздумьем проговорил Хатагов. — Но здесь без взрывчатки не обойдешься.
— Дадим! Будет и взрывчатка, и все будет. Но запомните: для вас это испытание! Жизнь!
Хатагов принял слова Бати как приказ и спросил:
— Разрешите подобрать людей?
— Людей подберем, — ответил Линьков, — я вот думаю, чем бы тебя вооружить? Впрочем, минутку… — И он обратился к старику: — Пахом Митрич, выручай, дорогой, одолжи двустволку…
Дед Пахом, внимательно слушавший весь разговор, давно уже понял, что Хатагов свой. А когда услыхал, что тот идет на подрыв «железки», то и вовсе подобрел. Не раздумывая, передал ему ружье и два десятка патронов.
Хатагов пожал суховатую руку деда Пахома.