— У меня нет, — Гек вывернул пустые карманы.
— Нет, говоришь? — Папаша почесался. — Ну ладно. Снимай все это.
Гек послушно стал раздеваться. Папаша встал и прошелся по комнате.
— Подумаешь, какой неженка!.. — ворчал он. — И кровать у него, и простыни, и зеркало. Хорош сынок, нечего сказать!
Папаша взял штаны и куртку Гека, сунул за пазуху и полез в окно.
Вылез на крышу сарая, но опять просунул голову в комнату и пообещал:
— Ты смотри у меня! Если хоть раз увижу тебя возле школы, всю шкуру спущу.
Огромная Миссисипи, величавая Миссисипи, великолепная Миссисипи, сверкая на солнце, катила свои желтые воды.
На зеленом берегу раскинулся захолустный городок Сан-Петерсбург.
На бревенчатой пристани в тени тюков с хлопком дремал шелудивый бездомный пес.
Несколько человек, очевидно грузчиков, стояли неподалеку.
Еще несколько работали у причала.
Здесь же слонялся полный человек в зеленой шляпе.
Вдоль правого, высокого, берега, пыхтя и отдуваясь, вверх по течению шел пароход «Краса Запада». Из труб валил черный-пречерный дым.
Поравнявшись с городком, пароход дает гудок.
Бездомный пес лениво повел ухом, чуть приоткрыл глаз и снова уснул.
Из большой перевернутой бочки вылез Папаша.
Папаша нечесан, небрит, лицо опухшее.
Он потянулся, почесался, сердито сплюнул в сторону парохода и спустился по полозьям для груза к реке. Зачерпнул ладошкой мутную воду, поглядел на нее в раздумье. Потом вытащил из кармана свободной рукой бутыль виски, вытащил зубами пробку и сделал большой глоток. После чего запил водой из ладошки.
В церкви, на воскресной проповеди, преподобный мистер Гобсон призывал с кафедры:
— Придите на скамью. Придите омраченные грехом. Придите больные и страждущие.
Гек, скованный воскресным платьем, сидел на деревянной скамье между вдовой Дуглас и мисс Уотсон. Отворилась дверь, и вошел Папаша. Все оглянулись.
— Тс-с! — Папаша приложил палец к губам.
На цыпочках, слегка покачиваясь, Папаша прошел в передние ряды и сел рядом с самыми почетными прихожанами. Пастор продолжал:
— Придите все усталые, измученные, обессиленные! Придите в рубище, очищенные от греха!
Гек посмотрел на Папашу.
— Придите падшие духом! Придите сокрушенные сердцем! — не унимался пастор.
Вдруг Папаша выкрикнул:
— Аллилуйя! — встал и старательно запел: — Аллилуйя! Аллилуйя! Слава тебе!
Пастор оскорбленно замолчал, опустив глаза.
Паства возмущенно зашелестела. А двое дюжих молодцов из задних рядов подхватили Папашу под руки и поволокли к выходу.
— Не смотри на это, Гек! — строго сказала вдова.
Папаша, скользя пятками по полу, пел, не теряя доброго расположения духа.