— Джеймс, вампиры и их много! — воскликнула Сойка со своего поста наблюдения у компьютера, а я бросился к ней.
К нам приближалось семь белых точек и судя по их белизне семеро очень голодных вампиров. Плохи наши дела.
— Значит, эти люди не связаны с вампирами? — спросил я у женщины.
— Случайность, их наверное сегодня должны были убить, а тут вы — ответила она, пожав плечам и тут же поморщившись от боли. А я испытал непрошенное, угрызение совести.
— Так я тебе и поверил — устало сказал я ей — наверняка, вы их кормили и среди них и твой хозяин кот… — я замолчал, подавившись своими словами, увидев боль, которую нельзя передать словами.
— Его больше нет, он погиб, спасая мою жизнь и жизнь еще двадцати человек среди которых была его жена, смертная женщина.
Я чертыхнулся и наконец, сказал.
— Я сожалею!
— Не жалей, у него остался сын и этот ребенок и его родня, всегда были моей надеждой на завтрашний день — как-то странно ответила она, а потом опустила глаза, но я успел увидеть печаль в этих глазах, будто она больше не надеялась на этого мальчика.
— Где он сейчас? Он дампир? — спросил я, наблюдая за приближением точек.
— Он умер, — пожала она плечами — да он был дампиром.
Странно дампиры живут больше людей, а тут, наверное, тоже убили, но надо заняться делом, я и так отвлекся из-за этой женщины.
— Их слишком много, — сказал я Сойке — с тремя бы мы справились, но с семью… Эх, тяжело нам придется, доставайте бомбы, придется сражаться до последнего, все равно отступать нам некуда.
— Снимите наручники — вдруг сказала женщина — я вам помогу.
— А кто сказал, что ты сама нам в глотки не разорвешь — поинтересовался Танк.
— Очень хочется, особенно твоему шефу! — вдруг улыбнулась она — Но не буду, я устала от этой войны.
Мы все смотрели на нее как на ненормальную, но она будто этого не замечала.
— Так что, снимете их с меня? — поинтересовалась она, показывая нам свои наручники.
Теперь все смотрели на меня.
— Нет, — покачал я головой — я не настолько доверяю тебе, чтобы поворачиваться к тебе спиной, или доверять тебе жизни моих людей, — сказал я ей и добавил уже ребятам — пошлите ребята, нас ждет работа.
И я, пристегнув ее наручники к железной балке, вышел за дверь, вместе со своей командой, чувствуя ее недовольный взгляд на своей спине.
У меня есть две причины не убивать его. Надо остановить эту войну, и, пожалуй, на этой причине я остановлюсь. Не хочу думать о другой, слишком больно думать об этом, особенно после того, что он со мной сегодня сделал. Даже подумать не могла, что он на такое способен.