Что он имеет в виду? Да, я поддался на его уговоры, пожалел несчастного фейри и выполнил его просьбу, но…
— Послушай, Эрин, ответь мне искренне: почему ты никому не сказал, куда едешь? Почему воспользовался первой попавшейся возможностью, чтобы сбежать, куда глаза глядят, неведомо с кем?
— Я злился.
К чему он ведет?
— Злился? — Арт придвинулся ко мне. — На кого?
— На себя, — ответ слетел с губ прежде, чем его обдумал.
— Вот именно. Но от себя не сбежишь, ваше темнейшество. Ни в академию, ни в Демониум, ни в другой мир. Где бы ты ни находился, Эрин, твое «я» будет с тобой. Я тоже не понимал этого до поры, до времени. Что проблема не в матери или отце, не в брате или сестре, а во мне самом. И не от них я сбежал. А от себя. Мною руководил страх. Потому что никак не мог понять, кто я. Демон? Фейри? Почему отец стыдился меня? Почему не выпускал дальше ограды дворца? Мне нужны были ответы. А ответов-то и нет.
Я молчал. Что на это скажешь? Да уж, мы столкнулись с похожими проблемами, потому что с момента пробуждения света мне тоже было не понять, кто я на самом деле. Потому что темного властелина Эринальда больше не было. А тот, кто был… Я не знал этого темного. Или ведуна? Или…
— И тебя гонит страх. — Арт грустно улыбнулся. — Я его ощущал тогда, в академии. Только сейчас он исчез, и появилось желание жить. Твоему жизнелюбию можно позавидовать. Я куда слабее, Эрин. Кажется, все, конец, а ты ищешь выход. И не важно, кто загнал тебя в ловушку: собственная глупость или судьба. Ты выберешься. Поэтому я попросил тебя быть здесь. Мне одному не хватило бы сил пройти через замок Лейфера еще раз. А ты справишься.
— Если выживу, — хмуро заметил я.
— Да.
Холодная стена остудила пылающую голову. Прижался к ней лбом и замер. Зачем Арт вообще завел этот разговор? Внутри царило смятение. Такое, что хоть волком вой. А главное — я ведь знал ответ на его вопрос, почему на самом деле никому не сказал, куда направляюсь. Знал — и не хотел его признавать. Даже вслух произносить. Потому что это было бы проявлением слабости. А темный властелин не может быть слабым. На мне держится государство, народ. Не говорить же кому-то, что, как и Арт, боюсь.
— Чего?
— Фейка, ты еще и мысли читаешь? — резко обернулся я.
— Нет, эмоции улавливаю. — Арт пожал плечами. — Так чего ты боишься, Эринальд?
— Что меня снова предадут.
Страшные слова. Которые никогда не произносил даже мысленно. Потому что они били больнее плетей и пытали хуже заклинаний Лейфера. Я разучился доверять. Лучший друг меня предал. Сестра пыталась убить. Братья — тоже. Отец вообще делал вид, что у него нет сына. И против воли я ждал от друзей того же — предательства. Не сегодня, так завтра. И внутренне к нему готовился. Кай был прав. Я им не верил. Точнее, верил, но не доверял. И пытался справиться сам, чтобы у них не было шанса меня предать.