У него получалось — ровно до того момента, как остальные маги перестали нас атаковать. Что они задумали? Когда я понял, волосы едва не стали дыбом. Поверх одной печати смерти они наложили вторую. Ледяной холод коснулся кожи — и вдруг отпрянул. Седьмая печать? В Арте уже ничего не было от фейри. Он превратился в настоящего демона, а чернота полностью заволокла глаза. Жутко! И бесполезно… Семи печатей не хватит. Арт прерывисто дышал. Шун осторожно слез с моего плеча и перебрался к новому приятелю.
— Спасибо, — прохрипел Арт, и… раскрыл восьмую печать.
В комнате словно грянул гром. Все, кто еще оставался в бою, разлетелись к стенам. Тьма развеялась, и я, не медля ни секунды, припечатал их светом. Запахло горелым. Настежь распахнулись двери.
— Эрин! — Ко мне метнулись Ник, Кай и Лави, а Наариэн, глухо вскрикнув, кинулась к окровавленному Энтареалю. За ней спешила Лайла. А я обернулся к Арту. Тот медленно сполз на пол и закрыл лицо руками. Он справился!
— Ты молодец, фейка. — Сел рядом прямо на грязный пол и похлопал друга по плечу.
— Артиан Эррион! — раздался знакомый рык. — Я с тебя шкуру спущу!
Арта рывком подняло с пола. Надо же! Сам Эррион-старший, собственной персоной. Что бы он здесь не забыл, я был рад его видеть. Вот только Арт вряд ли будет рад…
Я ошибся. Фейри повис у отца на шее.
— Папа, я поднял восемь печатей! Восемь! — радостно тараторил он.
— Да, ты у меня — гений. — Андреан обреченно вздохнул и потрепал сына по золотистым волосам. — Я чуть с ума не сошел, когда мне доложили, что ты ранен.
А папаша-то отправил в Тервин шпионов! Приглядеть за кровиночкой.
— Эрин опять спас мне жизнь. — Арт развел руками.
— А ты — мне, — ответил я, вырываясь из дружеского круга.
— Эрин, что же дальше? — тихо спросила Лайла, стараясь не смотреть на застывшие тела и тех, кто готовился вот-вот уйти во тьму.
— Дальше надо действовать быстро, — ответил я со вздохом. — Стражу ко мне!
Ребята Арта появились раньше, чем я договорил. Окинули взглядом помещение, довольно и чуть виновато переглянулись, хоть их вины в том, что заклинания на замках не удалось снять, не было.
— Взять этих. — Я махнул рукой. — И развесить на главной площади. Через час я обращусь к народу. Пусть объявляют общий сбор.
— Слушаемся, ваше темнейшество, — протараторили они и мгновенно понеслись выполнять приказ.
— А у меня есть час, чтобы перед народом предстал темный властелин, а не пугало, — обернулся к друзьям. — Наш бой выигран. Осталось закрепить победу.
И пошел прочь. Мне надо было не только переодеться, нет. Мне надо было побыть одному, смыть с себя чужую кровь, ярость битвы. И понять, что, кажется, гибель снова прошла мимо.