Ламский задумался, припоминая:
— Насколько помню, я преподавал ему только два предмета — "Начала Ветра" и…
— "Допрос — всегда давление. Допрос — всегда насилие".
— А-а-а… "Теория и практика допросов". И как он усвоил?
— На четверочку. Твердую. Даже прежде, чем я надавил, он одел маску "Шкодливый Трус"… Ну, понятно: это — то немногое, что он успел изучить… Или ты учил его чему-то еще?
— Не более десятка моделей поведения, Юрий Никитич — по самому предмету он отучился всего полгода…
— … Хоть и побаивался меня, да. Но даже в этом состоянии уперся и настоял на своем. На четверочку, кхе-кхе.
— А насчет…?
— Не он. Не умеет убивать. Никогда не убивал — сам знаешь, я такие вещи чувствую. А знаешь, Вань, что самое главное?
— Что, Юрий Никитич?
— Мне показалось, что он перестал нас ненавидеть. Так что… кхм…
— Понял! Признаться, я рад, Юрий Никитич…
— Да, я тоже. Пусть живет. Неопасен. Для нас… Ирочке скажу, что она может продолжать с ним… общаться… кхм.
— А как же девочки Прокоповичей?
— Причем тут они?
— Ну, может быть не обязательно Ирину с ним…? Ну…
Патриарх некоторое время внимательно смотрел на своего подчиненного сквозь клубы дыма:
— Ваня, ты — старый извращенец! Уж не думаешь ли ты, что Горыныч совсем из ума выжил и собирается свою Наследницу под какого-то мальчишку подкладывать?!
Оконфузившийся Ламский пробормотал:
— Вообще-то я имел в виду младшие семьи…
— Не свою ль пристроить хочешь, Вань? — Прищурился Патриарх.
— С радостью! Они, кстати, уже виделись и, кажется, Маринка ему приглянулась…
— Что ж ты так свою кровиночку не жалеешь?
— Наоборот — жалею! А Олег — парень нормальный, понимающий, жизнью потертый, что почем — знает, за себя постоять может… Мы его в свое время знатно надрессировали. Чем не пара?
— Хм… так ведь кровь — не водица! Ты ж нас, Сварогов знаешь — нам одной всегда мало было, хе-хе-хе!
— Переживет! — Отмахнулся Ламский и добавил. — А уж когда он попробует, как Маринка готовит…
— Это да-а-а, — Юрий Никитович мечтательно посмотрел в потолок салона и, не удержавшись, причмокнул. — Заливное из обычного говяжьего языка… да-а-а… А как она блюдо украсила! Лебеди из вареных яичек плавают по маленькому озерцу, а на "берегу" "камыши" из лука и петрушки… и "кувшинки" из перепелиных яиц. Под водочку знатно шло!
Патриарх бросил внимательный взгляд на Ламского, покрасневшего от похвал к дочери, и вздохнул:
— Только она ему не готовить должна или койку греть, а мягко направлять и ненавязчиво указывать: "туда не ходи — сюда ходи, кирпич — башка…". Ну и статус обозначать. К тому же она у тебя совсем без руля и ветрил — себе на уме — он ее окончательно испортит. И младшая семья, ты уж прости… Вот и получается, что по сравнению с первыми девочками Прокоповичей она "не потянет"…