- А как же ПВО?
- Что?
- Противовоздушная оборона. Тебя собьют еще на подлете.
- Высадим тебя в отдалении, будешь добираться пешком. Я дам тебе джипиэску и спасательный радиомаяк, так что не потеряешься.
- А что я буду рассказывать в особом отделе?
- Это мы еще успеем обсудить. У нас еще пять дней впереди.
- Почему пять?
- Завтра мы узнаем, отравлена воронка или нет. Послезавтра обследуем подземелья, вывезем все ценное. Два дня на обратный путь. Еще один день на подготовку.
Якадзуно скривился. Только что они абстрактно рассуждали, как можно доставить Якадзуно на территорию, контролируемую братством, а теперь вдруг выясняется, что рассуждения были вовсе не абстрактными. Через пять дней Якадзуно придется изображать Лоуренса Аравийского и Рихарда Зорге в одном флаконе, и никуда от этого не денешься. Нет, такие рассуждения недостойны потомка самураев. Свой долг надо выполнять, каким бы он ни был.
5
Контрреволюция перешла в наступление. Злодейское убийство Абубакара Сингха и нападение на стройку под Нью-Майами - звенья одной цепи, в этом нет никаких сомнений. Революция чего-то стоит только тогда, когда способна себя защитить, так говорил Мао Цзэдун (или Геббельс?), и теперь Рамирес понимал эту истину как никогда. Настал момент истины, не первый, но и не последний.
Жизнь продолжалась. Рамирес видел репортажи с места гибели Сингха и с сожженной стройки, он ожидал, что эти ужасные картины перевернут его душу, но ничего такого не случилось. Человеческая душа удивительно пластична, она довольно легко привыкает к самым страшным и противоестественным вещам.
Рамирес сидел в баре ночного клуба "Прожорливый ля-гушкоед", он пил пиво, сваренное из местного растения ашозою, и думал, что, если привыкнуть, деметрианское пиво ничем не хуже земного. Играла громкая ритмичная музыка, в воздухе витали клубы табачного и конопляного дыма, Рамирес подумал, что тем, кто курит табак, скоро придется отвыкать от дурной привычки, потому что на Деметре нет ни одного растения, вырабатывающего никотин, а заниматься генной инженерией в этом направлении никто не станет до тех пор, пока не будут решены более первоочередные задачи. Хорошо еще, что из местного папоротника лсосров получается неплохой гашиш, своеобразный на вкус, но приемлемый.
Рамирес оторвался от кружки и оглядел полутемный зал. Несмотря ни на что, жизнь продолжается. Молодежь пьет, танцует, веселится и любит друг друга, им как будто нет дела до того, что враги революции готовят все новые и новые атаки, что где-то далека в джунглях в хорошо замаскированных подземных убежищах вожди наркомафии вынашивают коварные планы. Молодые люди не хотят думать о плохом, они вообще не любят думать, они просто живут. Какой-то древний философ, кажется Аристотель, говорил, что, умножая знания, ты умножаешь печали. Молодежь предпочитает не умножать печали.