Мечтательный взгляд Грунина устремился в славное прошлое.
— Так вы... за те замороженные брюки войну начинаете? — раздался насмешливый голос Ромки.
Грунин лишь отмахнулся, волнение мешало ему говорить.
— Ну, ясно! Распоясались тут! Свободу почуяли! — просипел Кульнев.
И этот туда же! Все мастера госпереворотов на месте!
— На самом деле горячность их кажущаяся, — тонко улыбаясь, Алехин произнес. — На самом деле авторы всей этой оперетты холодны, как лед. Все эти сражения за свободу народов не более чем ширма. Единственное, что их интересует по-настоящему, — антигравитационный движок нашей кастрюльки! — Алехин кинул влюбленный взгляд на склон горы. — Все остальное... — Он презрительно махнул рукой.
Выходит, и я — все остальное? И на меня махнул?
— Прошу сообщить мне мое задание! — Я холодно произнес.
Старики переглянулись, Грунин кивнул — и Колояров вынул из шкафа точно такую же статуэтку, как была у Карпентера, только более покарябанную, и «откат орудия», как мне показалось, на этой значительно больше был, чем на той.
— Вот, — Колояров гордо сказал, — к счастью, сумели им копию подсунуть, а подлинник удалось спасти!
Все залюбовались шедевром.
— А самое главное, — надуваясь гордостью, Колояров произнес, — тщательными нашими исследованиями удалось установить, что этот... с козой — вовсе не ихний Вакх, а наш древний языческий бог Волос!
Все зааплодировали. Потом по одному все стали поворачиваться ко мне, и аплодисменты смолкли.
Та-ак!
«А сейчас наш знаменитый трагик Егор Пучков... изобразит нашего бога Волоса!»
Ясно! Изобрели, значит, «троянскую козу»! А «входить в нее» — мне, восстанавливая древний обычай! За что и буду убит конкурирующим народом, которому это тоже на фиг не надо!.. И пошло, заполыхало!.. Крепко придумано! Козел-провокатор! Такого задания еще не было у меня!
— Так каково же мое задание? — еще более холодно спросил я.
— Так вы еще не поняли?! — рявкнул Грунин.
— Понял! Разрешите идти?
— Иди! — добродушно-ласково сказал Грунин. — Давай, дядька Черномор, пора соколов твоих выпускать из банки!
Я вышел на крыльцо. Солнце садилось. Да-а... если раньше мы вылезали из консервной банки, чтобы вина попить, с девушками заняться, то теперь — я глянул наверх, шевелюра Маркса еще дымилась — нам предстоит археологией заняться, направить ее, так сказать, на правильный марксистский путь! Хлопцам-то полегче моим: они не знают в лицо тех греков, что окопались там, поэтому быстро с ними разберутся... А я-то дружил со многими... мне тяжелей! Впрочем, если политикой хочешь заниматься — а ничем другим тебе не дано, — всех любить никак не получится. Одну половину души оторви да выбрось!.. Какую? А ты не догадался?