— Эй, ты... коза-ностра!
Тут он и кинулся ко мне!
Видать, выстрелить, вражина, хотел, но вместо этого дал по зубам!
Ну, я с набережной и рухнул...
— И мало еще тебе!
— Да-а-а! Святому Духу с его новым пристанищем крупно повезло!
Белая дверь заскрипела... и Дева вошла!
Что за Дева?
Та-ак! К Генычу подошла! На молодых, значит, тянет? Ну-ну!
А что он навряд ли вытянет — знает, нет? Я злобно захихикал.
Она вдруг показала Генычу язык.
О-о! Разулыбался, инвалид!
И тут же вдруг захрипел.
Дева испугалась, побегла — и скоро с ней Ромка вбежал, и Тайка с ним.
Покатили Геныча в последнюю дорогу. Тайка, подняв руку, за ним капельницу несла. И Дева шла.
А я один остался. Разволновалси сильно.
И вспомнил вдруг, где я Деву видел! В электричке!.. В какой такой электричке?.. Или то был не я? Геныч там, что ли, загнулся и переселилси в меня?
А скоро и ко мне кондратий пришел! Жму кнопку в стенке, жму... работает, как же!
Явились наконец Ромка с Тайкой. И недовольные еще чем-то! Начали непрямой, закрытый массаж сердца делать, как подслушал их я. Ромка на грудь мощно жмет — как ребра не сломает? Потом Тайка два раза мне вдыхает рот в рот.
Наконец-то я добрался до нее!
Ромка вспотел весь, упарился, глаза бегают... А-а, не получается ничего?!
Глядел я на его толстые волосатые руки, дышащую сипло грудь и понял вдруг: а вот куда я перескочу, ежели загнусь!
Захихикал.
— Отбой!.. Ожил! — шапочкой пот утирая, Ромка сказал.
И просчиталси! Все-таки я вселился в него сутки спустя!
Он даже вздрогнул тогда, к зеркалу метнулся...
«Позняк метаться!» — как Геныч говорил. Ты у меня и на баяне будешь играть!
...Да, сподобился! «Великого старца» в себе приютил! Вместе с музыкальным талантом его! Теперь вместо того, чтоб операции делать, сижу и часами на баяне играю! И не могу остановиться! Рэкетиры приходят денег требовать — и в ужасе уходят: такого они не встречали еще!
Вдруг секретарша всовывается. Ведь просил же не беспокоить!
— К вам старичок какой-то рвется!
Как? Еще старичок?
— Ну, ладно, пусти.
И входит Грунин.
Вспомнили наконец-то!
Так что, когда Ромка в Египет собрался, я тут же был. Еще прикрикнул, помню, на него:
— А моя гормоза?
Заскрипел зубами, но взвалил-таки на плечо!
Так что в последний свой путь к пирамиде он, играя на баяне, шел, как русский человек!
Да и мне тоже сладко было! А то я уж и не надеялся, что увижу чего-нибудь, а тут все-таки... Так что Египет я разбойницки урвал!
И после всего нагромождения этого, эгрегоров и саркофагов, вознесений и воспарений, где, вы думаете, мы оказались? Обратно на земле. Туда, туда! Мол, там самое важное у вас! Стоило ли эгрегор городить?