«Ай, Моська — знать она сильна, коль лает на слона!» «Чем кумушек считать, трудиться — не лучше ль на себя, кума, оборотиться», «А Васька слушает, да ест!» С Крыловым каждый из нас — златоуст, и за это мы так его любим.
Крылов лучшую половину жизни прослужил в Публичной библиотеке, дослужился до статского советника, был богат, но главное — его все знали и любили, он был для всех «дедушка Крылов», мудрый, веселый — как на памятнике в Летнем саду.
Как почти у каждого русского, у него были грехи — главным его грехом было обжорство. Его часто звали в гости, и с изумлением все наблюдали, с каким аппетитом — и главное, сколько съедает он! В последние годы он уже был весьма тучен, передвигался с трудом. По слухам, именно из-за своего непомерного аппетита он и скончался, объевшись блинов. Даже и в смерти его есть что-то басенное, напоминающее знаменитую его басню «Демьянова уха».
После такого мощного персонажа, как Крылов, можно немного передохнуть, пройтись дальше по Невскому вдоль Гостиного Двора, поглазеть на товар, выставленный в витринах. И, немного передохнув, стоит, пожалуй, перейти Невский у высокой розовой башни бывшего Зеркального телеграфа, по которому раньше передавали новости, и оказаться на четной стороне, возле двух симметричных старинных доходных домов, принадлежавших прежде Армянской церкви, видной между этими домами в глубине двора. Невский знаменит еще и тем, что на нем расположены храмы самых разных церковных конфессий, и почти у каждого храма имелись свои доходные дома по обеим сторонам. На домах армянской церкви две мемориальные доски. Здесь жили Федор Иванович Тютчев, гениальный русский поэт, и Михаил Михайлович Сперанский, великий реформатор нашего государства.
Тютчев — еще одна великая и загадочная фигура русской литературы. Мы знаем его как одного из самых тонких, проникновенных русских поэтов — но это лишь одна ипостась удивительной личности. Стихи он писал как бы мимоходом, не придавал им значения, не стремился публиковать. Закончив университет, он поступил на государственную службу, в коллегию иностранных дел, и к концу жизни дослужился до тайного советника, чина очень высокого. Он не просто служил, он был обуреваем государственными идеями и политическими страстями, страстно ненавидел революцию, охватившую Европу, и противопоставлял Европу православной, консервативной России, писал страстные публицистические статьи — на одну из них даже обратил внимание император Николай I и похвалил ее. Как его внутренний мир отразился в стихах? Тютчев остро предчувствовал революционную катастрофу и трагически воспринимал окружающий мир — как остров света, окруженный бесконечной ночной тьмой. Поэтому столь же трагичны, хоть и прекрасны, его стихи о любви — и любви он предрекает скорую и неизбежную гибель: