Я повернулась и взглянула на него. В его длинных серых волосах стало больше сверкающих золотых, медных и серебреных прядей, словно с его волнением «свет» становился ярче.
— Мысль о том, что нас будут снимать, тебя и правда волнует, — заметила я.
— Да, разве ты сама хочешь, чтобы они записывали все вокруг?
— Кое-какие наши занятия и события мы, возможно, не хотели бы снимать на камеру, — сказал Дойл.
Я повернулась и посмотрела на него. Он был прав, но…
— Нет, Мистраль, не хочу, и Дойл прав.
— Если мы хотим убить короля, давайте просто сделаем это. Зачем устраивать реалити-шоу? Зачем предоставлять суду доказательства того, что мы это сделали? Мы можем вернуться домой и просто казнить его за то, что он сотворил с Мерри.
— Этот план мне по душе, — сказал Дойл, и его голос стал чуточку глубже от эмоций. Я знала, что он жаждет уничтожить Тараниса за то, что тот меня изнасиловал. Как же заманчиво было позволить ему это сделать.
— Нет, — я сказала, — нет, это слишком большой риск, — я сжала его руку и взглянула на него. — Я не хочу потерять тебя из-за мести.
— Он дважды пытался меня убить, Мередит, если он нападет на нас перед камерами, я все равно могу погибнуть.
— Тогда нет, — отрезала я, — нет. Мы не станем заманивать его сюда, чтобы убить на камеру, и не вернемся домой, чтобы уничтожить его там. Мы оставим безумного короля в покое.
— Нас он в покое не оставит, Мерри, — возразил Гален.
— Парень прав, — согласился Мистраль.
— Он будет преследовать нас во снах, Мерри, где мы не можем постоять за себя, поэтому мы заманим его сюда, где мы сильнее.
— И в чем же мы сильнее? — спросила я.
— Ты принцесса Мередит НикЭссус, первая принцесса фейри, рожденная на американской земле, а теперь и родившая на свет тройняшек. Ты любимица прессы, или уже забыла, как полиции приходится помогать нам проезжать сквозь толпу репортеров и простых людей?
— Нет, не забыла.
— Мерри, ты теперь представляешь фейри. И если ты воспользуешься этим моментом, то заполучишь все влияние средств массовой информации.
— Они уже пытаются карабкаться по стенам, чтобы заснять нас, Гален. Не уверена, что я хочу большего.
— Ты спросила, в чем мы сильнее Тарасниса, что же, вот в этом. Ты можешь стать величайшей звездой, величайшей иллюзией среди всех фейри, потому что мы выбираем и решаем, что увидят люди. Мы можем воспользоваться шансом и представить Неблагих добрыми и любящими, и в конце концов король сдастся и придет к нам. Он не сможет устоять, потому что в первую очередь звездой должен быть он, он должен быть в центре внимания.