Раздраженная и сухая кожа у меня на руках стала шелушиться оттого, что я их постоянно мою и протираю спиртовым гелем, отчищаю койки спиртовыми салфетками и дезинфицирующим средством. Из-за природы хирургического вмешательства, которому подвергаются дети, лежащие в «палате тыковок», инфекция, которой они заражаются чаще всего, – это менингит. Мне уже поручали участвовать в проведении люмбальной пункции, чтобы взять у ребенка анализ для диагностики этого заболевания. При этом пациента укладывают на бок в позу эмбриона и заставляют его лежать абсолютно неподвижно, пока врач вводит большую иглу прямо в его позвоночный канал и берет образец спинномозговой жидкости, чтобы проверить ее на маркеры, свидетельствующие о заражении, и измерить ликворное давление. Задача врача в данном случае заключается в том, чтобы продемонстрировать чрезвычайно точные технические навыки. Задача медсестры не так четко определена. Заставить ребенка, иногда совсем маленького, лежать спокойно и совершенно неподвижно, свернувшись калачиком во время болезненной процедуры, не так просто, а любое, самое крошечное движение может оказаться опасным. Все зависит от того, что медсестре известно о конкретном ребенке.
Двухлетнему Ахмеду нравится Дональд Дак, поэтому полезной оказывается способность имитировать голос Дональда Дака и умение правильно рассказать историю – самую интригующую часть следует оставить на потом и преподнести в тот самый момент, когда необходимо будет полностью завладеть вниманием Ахмеда и отвлечь от того, что делается у него за спиной. Еще есть Шарлини, ей одиннадцать лет, и у нее тяжелые неврологические нарушения, из-за которых ее тело внезапно и беспричинно дергается. Я провожу несколько дней с ее семьей, и ее мама рассказывает мне, что Шарлини может лежать совершенно неподвижно, когда играют вступительные аккорды песни Принса Little Red Corvette. Перед началом процедуры, пока врач моет и обрабатывает руки, я нахожу CD‐проигрыватель, ставлю диск на паузу на этом конкретном моменте и кладу большой палец на кнопку воспроизведения, убедившись, что громкость отрегулирована.
Анна сохраняет спокойствие на протяжении всей процедуры. Бывают моменты – своеобразное затишье перед бурей, – когда ребенка готовят к операции, и я в очередной раз намываю все мыльной водой и протираю спиртовыми салфетками. Проверяю подачу кислорода, отсос, мониторы, убеждаюсь, что мешок Амбу и орофарингеальные воздуховоды находятся под рукой, и тихонько молюсь, чтобы Джозеф не перестал дышать после операции.