…Через три дня Ника снова пришла к председателю, положила перед ним книгу.
— Прочитала.
— Очень хорошо. Все понятно?
— Как будто бы…
— Теперь попрошу вас помочь мне. Я человек здесь новый, даже с хозяйством как следует еще не ознакомился… Не можете ли вы побывать на ферме, обследовать ее и потом доложить мне?
— Я никогда этим не занималась.
— Не боги горшки обжигают. Садитесь-ка поближе к столу, я вам расскажу, что и как надо сделать…
На другой день Ника пошла на свиноферму. Было тихое серое утро. Наезженная дорога со следами от тракторных гусениц матовой лентой спускалась в низинку, за которой на взлобке косогора стояли беленные известью строения фермы. С поля доносился ровный гул моторов: трактористы допахивали зябь.
Шла она не спеша, будто прогуливалась на досуге. Думала о предстоящем деле. Ее удивило, что Венков не сказал ей ни одного резкого слова, говорил с ней доверительно, мягко, и даже напутственного тона не было в его словах. Как это непохоже на прежнего председателя, кричавшего во все горло: «Я заставлю тебя работать!»
Ника улыбалась, вспоминая Венкова, и казалась самой себе лучше, чем о ней думали на селе.
Вспомнилось, как в минувшие дни, когда нехотя листала книгу по свиноводству, сколько раз подходила к ней мать, сложив на животе усталые, в черных трещинках руки, тихо говорила: «Шла бы ты лучше на ферму работать, а не обследовать». Нику это бесило. «Этого еще мне не хватало!» Мать вздыхала, качала головой: «Как ты жить будешь?» — «Сумею…» Знала, что не следует грубить матери, но хотелось побравировать. Потом, жалея мать, чуть было не сказала, что все это баловство и шутки, но не успела: в сенях послышались шаги отца, и она уткнулась в книгу. С отцом не смела так говорить, как с матерью. Недавно отец сказал ей: «Ладно! Зиму потерплю твое безделье. Но если не сдашь в институт и не пойдешь работать, — убирайся на все четыре стороны!» С тех пор он стал малоразговорчивым, и Ника боялась его…
Только на минуту взгрустнула она, вспомнив про отца, про обиду, нанесенную матери. Но эту грусть вытеснила заманчивая мысль о том, как она будет докладывать Венкову о ферме. Она уж постарается не ударить в грязь лицом.
И на нее нашло то настроение беззаботности, когда все бывает мило.