Обходя лужицы с навозной жижей, Ника встретила в глубине свинарника человека, тесавшего топором жердь.
— Разрешите пройти.
Человек распрямился, повернулся к ней лицом, отступил в сторону и, видя, что девушка не трогается с места, дотронулся рукой до козырька кепки.
— Венков… Алексей Венков.
— Знаю. Я видела вас в селе.
Помолчали, разглядывая друг друга.
— А вас как зовут? — спросил парень.
— Ника.
— Наверное, полностью Веро-ника?..
— Не угадали.
Задорно откинув голову, Ника рассмеялась и весело зашагала по бетонному полу.
Заведующая фермой, Анна Семеновна, женщина лет сорока, с прямыми седыми волосами и темным пушком над верхней губой, выслушала Нику и, приоткрыв дверь дежурки, крикнула:
— Эй, девчата! Давай сюда! Ревизорша пожаловала, сейчас обследовать будет.
Свинарки, большей частью пожилые женщины, засмеялись:
— Это Клавка-то обследовать нас!
— Да она не знает, из какого места у свиней ноги растут.
Смех прокатился по всем закоулкам свинарника.
— Нет, девчата! Пускай обследует. Пускай! — Заведующая плотно села на скамейку, засунула руки в карманы халата. — С чего начинать изволите?
— С рациона кормления?
— С привеса?
— С опороса?
Выкрики свинарок были озорные до злости.
— Ознакомься с надоем свинячьего молока.
— А может, желаешь проверить, как хавроньи рожают?
Нику обижала нарочитая грубость женщин, ее коробило от каждого их слова. Она твердо, с достоинством сказала:
— Я не сама напросилась, председатель послал.
— Так вот ты и скажи председателю, чтобы людей дал на ферму.
— Лучше засучивай рукава да берись навоз выгребать. А то пришла обследовать. Подумаешь, ревизорша какая!
Среди свинарок Ника видела и тех девушек, что вместе с ней учились в школе. Не понимая причины их злости, она чистосердечно стала оправдываться:
— Девчата! Да ведь я не ради того, чтобы винить вас в чем-нибудь… Председатель попросил.
— А ну, покажь руки! — неожиданно сказала заведующая фермой и ухватилась за рукав Ники. — Видали! Лакированные ноготки! Фу-ты ну-ты!.. Уходи-ка отсюда, а то навозом провоняешь! Или бери вилы да нагружай навоз на тачку.
— Правильно!
— Учить-то всяк умеет, а ты поработай!
Выкрики раздавались со всех сторон, на Нику сыпались обидные слова, каждый старался уязвить ее посильнее. Не выдержав, она сорвалась с места и побежала к дверям. Слезы застилали глаза. Сквозь этот туман она ничего не видела и чуть не сбила с ног Алексея Венкова в узком тамбуре.
Он догнал ее на дороге. В одной руке его, в локтевом сгибе, лежал топор, в другой — ножовка.
Ника украдкой вытерла слезы.
Некоторое время шли рядом. Алексей, не зная о чем говорить, спросил, много ли в селе молодежи.