— Да, уж небыль наша известная, деревенская, — подхватил Лавруха, запихивая обрубком пальца табачную пыль в нос.
Поп метнул глазами по живописно сидящим мужикам, вежливо спросил:
— А Владимира Трофимовича нет? Мне сказали, что он сюда пошел.
— Сегодня не был еще, — отвечал Прошка. — Может, мы его заменим?
— Едва ли. — Поп слегка улыбнулся. — Это дело такое… специальное… Магнитофон у меня испортился, а Жбанов, я слышал, специалист по этой части.
Прошка удивленно рассмеялся.
— Магнитофон!.. А разве духовным лицам не возбраняется заниматься этим делом?
— Нисколько. Наша церковь не отрицает достижений науки. Духовенство летает на самолетах, освещает храмы электричеством, пользуется радиоприемниками, телевизорами, ибо все достижения науки есть наставление и воля божья. С божьей помощью Советская власть запускает искусственные спутники Земли, посылает ракеты на Луну. Мы, священнослужители, молим бога о даровании советской науке новых успехов.
— А что вы, отец Борис, на магнитофон записываете?
— Разное. Речи руководителей партии и Советского государства, музыку, песни.
— Да ну!.. — Прошка покачал головой.
— А заграницу записываете? — спросил Алексей Венков.
— Итальянские песни очень люблю, так записываю… Как сказал великий Карл Маркс: «Ничто человеческое мне не чуждо».
— А разные буги-вуги, рок-эн-роллы, мучи?..
— Этого мне не надо: священнослужителям плясать не пристало. А в музыке божеское начало, ее надо слушать всем. Вот починю магнитофон, заходите послушать… У меня есть хорошие записи.
Достав серебряный портсигар, поп угостил всех папиросами, выкурил сам.
— Уютно тут у вас, хорошо. Побыл бы еще, да времени нет.
Только ушел он, явился Владимир Жбанов.
— Ага! — весело воскликнул он. — Продвинулось дело. Печка топится. А когда штукатурить?
— Завтра.
— Поторапливайтесь! Зима на носу.
— А тебя поп спрашивал, — сказал Прошка. — Отец Борис.
— Зачем?
— Магнитофон починить.
— Что ж… попы хорошо платят. Как-то я архиерею одному радиоприемник за десять минут исправил, так он мне тридцать рублей отвалил.
Вздох удивления вырвался из груди Прошки.
— О-о! Фарт! А я вот печь три дня клал, да день борова́ выводил, да день трубу. Начислят мне десять трудодней по полтиннику.
— Все дело в системе, — авторитетно произнес Владимир Жбанов. — Ты не хозяин плодам своего труда; хозяин — колхоз. Вот в чем корень. В одном американском журнале я вычитал высказывания крупного ученого. Он сказал так: «Дайте мне пустыню и скажите, что она моя, — и я превращу ее в цветущий сад. Но дайте мне цветущий сад, скажите, что он не мой, — и я превращу его в пустыню».