Со всех сторон послышались выкрики:
— Было!
— Помним.
— Подчистую.
— А теперь, — продолжал Прохор, — с каждым годом все больше доход у колхозников. И опять намечают против прошлогоднего повысить. Чего же тут горлопанить!
Перепелкин зачитал план бригадных собраний, которые намечались в разные дни, чтобы на каждом собрании смогли быть все члены правления и настаивать на своем решении.
— Я рад, товарищи, что мы сошлись во мнениях. Но на собраниях, наверное, не будет так гладко.
— Не будет, — подал голос Лавруха. — Шуму будет. В капитал много закладывать хотите, не все на это согласныя.
— С чего начинал хозяйствовать крестьянин?
— С лошади, — Лавруха загнул обрубок пальца, — покупал лошадь, корову, соху, борону… потом дом строил, из землянки перебирался.
— Сущая правда. А согласились бы вы опять за соху взяться?
— Не-ет! На сохе меня не женишь: машиной набалован.
— Так вот это надо и говорить тем, кто шуметь будет. Все должны понять простую вещь: если мы хотим жить в достатке и в радостях, то для этого надо работать и откладывать на завтра. Одним днем живет человек безрассудный… В отчете есть примеры того, что наш колхоз понемногу движется вперед. Трудодень дорожает. А это, между прочим, потому, что снизились трудовые затраты на производство продукции. Год назад в Усовке-то электричество какое было? От движка. Мощностей не хватало. Теперь мы подключены к государственной электролинии, механизированные тока завели, электронасосы воду на овощные плантации погнали. Вложенные в это деньги принесли прибыль… Вот такими примерами надо убеждать… Прошу извинить: все говорю и говорю. Кто желает выступить? Нет? Тогда заседание окончено, всех благодарю за участие. — Венков вышел из-за стола, потянулся к вешалке за шапкой.
Все стали расходиться.
Последними вышли из правления Венков и Перепелкин. Старший агроном Сергей Перепелкин три года назад учился в том институте, где был доцентом Венков. После института был направлен в усовский колхоз агрономом, а после укрупнения колхозов стал старшим агрономом, получив в подчинение двух собратьев в Лапшовке и Андреевке.
Венкову запомнился он сухопаростью и необыкновенно спокойным характером. Работая в Андреевке, Венков уже встречался с Перепелкиным, и обоим это было приятно. «Мой учитель», — говорил про Венкова Перепелкин. «Мой студент, — рекомендовал агронома Венков и тотчас же поправлялся: — Мой бывший студент». Полгода назад Перепелкина выбрали секретарем партийной организации.
Теперь каждый понимал, что совместная работа их обязывает к особым отношениям, и они были друг к другу предупредительно вежливы и внутренне требовательны к себе.