Мама! Я потом допишу письмо, а то сейчас к нам в гости старики и старухи придут. Это — выдумка отца, что-то вроде хождения в народ. Как бы ни чудил отец, а его тут не полюбят. Дело в том, что он получает большое жалованье, независимо от того, уродилось или не уродилось, дохнет или множится скот».
Венков мельком взглянул, как сын убирал в ящик стола бумагу и ручку.
— Ты чем занят, Алексей?
— Письмо маме писал.
— Давай шуровать, а то скоро гости придут. Сбегай к завхозу за солеными огурцами. — Венков торопливо выкладывал на стол свертки из сеток и карманов.
Когда Алексей вернулся, Николай Семенович уже накрыл стол и поставил бутылки под белой головкой, на две табуретки положил доску, прикинул, сколько человек на ней усядется.
— Алеша, положи карамелек побольше, тех, что я с совещания привез. Старушки любят сладкое.
К приходу гостей успели со всем управиться. Старики и старушки оказались людьми аккуратными, пришли в назначенное время. Все они были одинокие, жили в своих домах и теперь, собравшись под одной крышей, настроились на праздничный лад.
— У тебя, Николай Семеныч, день рождения, а может, еще что? А? — часто моргая красными веками, спросил старик Аверьян. Длинную белую бороду его местами припорошила прозелень, будто осыпало нюхательным табаком. — Мы пришли безо всего, без гостинцев, так ты уж того… не обессудь.
— И правда, — подхватила Матрена, — иду в гости, а и не подумаю своей головой: гостеванье-то спроста ли? — Она повела на Венкова острые глаза. — Не утерпела, принесла вот бидон квасу. Уядренел в самый раз, в нос так и шибает.
Николай Семенович понял эти разговоры, как старые деревенские церемонии: ведь говорил он им, что приглашает посидеть для близкого знакомства, побеседовать за чайком о жизни.
— Дорогие гости! Любой из вас годится мне в отцы и в матери.
Гости заулыбались: почтительность хозяина понравилась.
— Позвал я вас к себе, чтобы получше познакомиться.
Старики и старухи закивали в знак благодарности.
— Сам я тоже стану стариком, если доживу.
— Правда истая.
— Доживешь… и незаметно, скорехонько.
— Вот и давайте выпьем по рюмочке за старых людей, поработавших на своем веку.
В руке Николая Семеновича сверкнула бутылка, водка забулькала в рюмки.
Степенно, как и подобает вести себя знатным гостям, старики осторожно держали рюмки в дрожащих щепотях.
— За хорошую жизнь!
Выпили, шумно выдохнули из раскрытых ртов винный дух, потянулись к закуске. Аверьян сосал половинку соленого огурца, жаловался.
— Жевать-то нечем. Бяда-а!..
— А почему зубы не вставите? — спросил Венков.