А дождь ровными струйками тек по капюшону, по плечам, по спине. Плащ задубел, плохо гнулся. Ватник под плащом стал волглым, под ним была меховая жилетка, а под ней рубашка, белье. И сквозь все одежки тело чуяло сырую свежесть.
Выехали на поле с убранным подсолнухом. Черными головешками торчали будылья без шляпок. Казалось, конца не будет этому полю. Дорога то поднималась на пологий увал, то спускалась в низинку, а потом вилась между черной пашениной и луговинкой с отросшей после косьбы зеленой отавой, усеянной кое-где коровьими шаньгами.
Поднялись на взгорок; медленно взволокла лошадь повозку и остановилась, раздувая бока.
— Отдохни, Рыжуха, отдохни, — ласково приговаривал Венков, слезая и поправляя сбрую.
Лошадь косила на него сиреневым глазом, вздрагивала ноздрей.
Когда опять Рыжуха потащила повозку, Венков прошелся пешком, чтобы облегчить груз. Он сел лишь в сосновой рощице, где песчаная дорога уплотнилась от дождя, и колеса в ней не вязли.
— Эту рощу посадили шестьдесят лет тому назад. А откуда по опушкам и на полянках березы взялись — не понимаю. Может, птицы семена занесли, может, ветер. Ты не замерзла, Тамара?
— Мне совсем не холодно. — Отогнув край капюшона, Тамара Николаевна внимательно посмотрела на сосны и медленно сказала: — Я решила уволиться с работы и приехать в Усовку.
— Мне было бы это приятно и неприятно, — ответил Николай Семенович, придавая голосу как можно больше задушевности.
— Почему неприятно? — удивилась Тамара Николаевна.
— Что ты будешь делать в Усовке? Быть домашней хозяйкой — дать повод говорить, что, мол, председателева жена барыней живет. Такая молва будет мне неприятна.
— Буду рядовой колхозницей.
— Дояркой? Свинаркой? Телятницей?.. Это с дипломом о высшем образовании. Как это с государственной точки зрения? А?..
Тамара Николаевна молчала, сидела неподвижно, точно кукла, смотрела, как лошадь переставляет заляпанные грязью нога и как при каждом шаге вздрагивают под кожей мышцы.
— Но что же делать? — вдруг нервно, помимо воли вырвался из груди ее крик. — Как быть?
— До лета оставим все, как есть. — По тому, с каким напряжением говорил Николай Семенович, она поняла, что ему трудно. — В отпуск приедешь к нам. А там видно будет. Со временем появится в Усовке работа и для тебя. Может, пекарню сельпо заведет, может, еще что. До лета как-нибудь потерпим, там видно будет. Может, в школе потребуется учительница биологии. Ты хотя и без педагогического уклона, но сможешь этот предмет вести. Я уже на всякий случай говорил в районо.
— Что ж, школа — это подходяще.