Ну, допустим, природа не наделила этих зеленомордых внушительным достоинством, но и что ж с того?
Я нервно ткнула пальцем в нашего «курума» и потом указала на межрассовую парочку, предающуюся сомнительной любви.
Ири возбужденно замахала руками, отрицательно качая головой.
— Курум-пух.
Опять мелькнул её мизинец, но на этот раз указательный и средний палец другой руки изобразили рядом ножницы.
— Пух-пух, — добавила Ири, и ножницы дважды «подкоротили» воображаемое мужское достоинство.
Я вздохнула чуть свободнее. Похоже, наш огр — евнух.
А потом впереди показалась площадь. Она была полна народу, который всюду ошивался и шумно галдел.
Рынок, как пить дать — рынок. Но очень быстро стало ясно, что «орешки-то не простые», а с изюминкой. С двух сторон от дороги стояли деревянные постаменты, а на них ютились связанные женщины. Реже — мужчины. Потому что это был невольничий рынок. Здесь торговали людьми. И огр вёз нас продавать.
Дело принимало нешуточный поворот. Хотя, я все никак не могла выбросить из головы мысль, что это всё — лишь дурацкий сон, местами слишком забавный, чтобы вообразить его реальность. Но вот тележка наехала на какой-то камень, моя попа подскочила вверх, и я больно ударилась о прутья решётки. И боль была вполне настоящей. Что возвращало меня к осознанию невероятной истины: я, машу вать, в другом мире!
Но как? Как это могло произойти? Что-то я не припоминаю, чтобы ураган уносил мой домик, как в «Волшебнике страны Оз», или я проваливалась в кроличью нору, как Алиса из страны Чудес.
Правда, я падала в овраг с грязью… Ноги до сих пор покрыты тонким слоем высохшей земли, а махровый халат уже совершенно никуда не годится. И вообще, вот можно же было попасть в параллельный мир в более приличном виде?
Я съежилась, поплотнее закутываясь в мягкую ткань. Итак, что мы имеем: я, халат, клетка, невольничий рынок. Дело пахло керосином.
— Эм… уважаемый! — шёлкая пальцами, окликнула я огра, что вёз телегу. — Эй! Как тебя? Куркуль!
Ири прыснула со смеху и, прикрыв рот ладошкой, произнесла:
— Курум!
— Да-да, я это и имела в виду, — кивнула я в знак благодарности. — Курум.
Огр недовольно повернулся и бросил, не замедляя движения:
— Гирга!
— Сам ты — гирга, — фыркнула я, а зеленокожий неожиданно резко развернулся и со всей силы ударил по клетке.
Деревянные прутья дрогнули, телега опасно качнулась.
— Гирга!!! — повторил он громко, хмуро глядя на меня.
Да, с этим каши не сваришь.
Ири бросила на меня опасливый взгляд, зажимая губы пальцами. Похоже, меня деликатно попросили заткнуться.
— Какая дискриминация, — проговорила я и бросила попытки привлечь внимание агрессивного евнуха в дурном настроении.