Потом мы три часа летели в гипере и после выхода, снова набрав, ушли в прыжок. Это полковник следы путал, чтобы пираты не успели рассчитать точку выхода. Там, в системе, они сто процентов знали, где мы выйдем, и послали более скоростные корабли. Как будто те были не под моим контролем! Вернее, привязка оборвалась, когда я в гипер ушел, однако искины выполняли мои приказы и не дали нас догнать. Но полковник и остальные, естественно, этого не знали, как и то, что с нашим уходом судьба всех искусственных объектов предрешена. Через тридцать часов станция превратится в огненный шар – я использовал реакторы для подрыва, – за ней последуют уцелевшие суда и корабли, если они будут. Вот такой финт ушами. А на месте выхода уже ждал мой крейсер под полем маскировки, так что когда полковник снова разогнался, уже на полные четыре дня полета, тот прыгнул следом. Выйти он должен за полминуты до корвета, так скроются следы, что мой крейсер вышел в той же системе, заглушенные возмущением пространства при выходе в обычный космос корвета.
Дальше было одиннадцать дней полета и четыре промежуточных прыжка в гипер. Крейсер так и не был обнаружен и по пятам следовал за нами. В полете я занимался много чем, чтобы занять себя. Стал исполнять обязанности техника, сразу вернув на место оборудование связи, корвет был в идеальном состоянии, из-за этого я его и выбрал, так что работы особо не было, однако такая должность позволяла мне каждые сутки менять по пять минут свои ипостаси. Да, именно так я учился. Ведь как, не зря были введены эти достаточно жесткие правила. Когда я впервые вошел в ипостась киборга, то чуть не сошел с ума, близкое понятие – чуть не потерял себя. Если бы не изученные методики контроля в одной из баз симбионта с подробными объяснениями, что меня ждет, свое первое перевоплощение я бы не пережил. Да и осваивался больше на грани фола, потому как торопился – все же висело на волоске. Постепенно я и осваивал симбионт и свои новые возможности. Медленно, со скрипом, но дело сдвинулось. На одиннадцатый день я уже уверенно манипулировал своими возможностями. Не как профессионал и даже не как опытный пользователь, а как новичок, повторяющий раз за разом знакомые движения. В общем, все у меня впереди. Если я стану профессионалом в своих ипостасях, то думаю, через год уже спокойно смогу целые системы брать под контроль.
По поводу полета и удобств тоже есть что сказать. Всего на борту было четырнадцать человек, хотя полковник говорил, что корвет может спокойно взять и двадцать. Может и взять, но спать будут друг у друга на головах. Жилой модуль корабля был крохотным. Рубка, три каюты и кают-компания. Все каюты заняли женщины по четверо, полковник вполне нормально устроился в кают-компании, там диван был длинный, он мог вытянуться, ну а я обосновался в небольшой технической кладовке-складе. Прямо на полу расстелил рулон специального материала, используемого для утепления – десять сантиметров толщиной, он, помимо того что мягкий был, так еще и холод не пропускал, – а сверху одеяло из аварийного комплекта, вторым укрывался. Подушки не было, использовал надуваемый кислородный баллон из спаскомплекта. На второй день ко мне пришла леди и осталась на ночь. Потом была ее подружка, та, что с того же крейсера. Это они меня так благодарили за спасение. Я не против, очень даже за был. Однако так как обе приходили ночью и спать, откровенно говоря, давали мало, отсыпался я уже днем. Полковник лишь понимающе улыбался, глядя на наши сонные лица. Сам он был женат и шарахался от подобных предложений, тоже понимал, что все наши действия будут рассматриваться под микроскопом, а он карьерист, зять генерала, ему таких проблем было не нужно.