– Мы найдем врача. Я кого-нибудь позову, – сказала Каченка.
Пан Дусил отказался:
– Даже не думайте, правда. Я бы рассердился на вас. Но спасибо вам, Катерина, я знаю, что вы добрая девочка.
– Вы плохо выглядите, – сказала Каченка, – я беспокоюсь за вас. – И, кажется, погладила пана Дусила по руке.
– Мне ужасно неудобно, особенно перед вами. Поверьте, – сказал он.
И я подумала, не против ли Пепы все это, и мне все это не понравилось. Но похоже, Дусилу было действительно плохо, хотя он и пытался быть веселым. И даже встал и опустился перед Каченкой на одно колено…
– Я дожидался Вас прошлой весной.
Пела вдали горизонта прореха.
Стал я натянутой звучной струной,
чтобы Ваш голос похитило эхо.
Где же Вы были? В широтах каких
явлены подписью санного полоза?
Чью проживали весну на двоих?
Кто растрепал Ваши темные волосы?[14] Потом пан Дусил снова сел, и стало тихо.
– Каченка блондинка, – сказала я.
Но все молчали. Тогда я продолжила:
– Пан Дусил, я тоже расскажу стишок. Хуже русских только Гусак.
Каченка подскочила как ошпаренная, но уже почти подошли Пепа с Лудеком и Камилой, которая играла Бьянку, режиссер пан Новотный, а еще Андреа Кроупова и драматург Эвжен Безноска. Кажется, они меня слышали, потому что смеялись, а Андреа Кроупова повторяла мой стишок как речевку и кричала:
– Это прекрасно, народ, это просто прекрасно!
Потом она повисла на Безноске и сказала, что все приглашены к какому-то пану Кубалеку на вечеринку, так что если кто хочет пойти, то пускай пошевеливается. И все пошли, кроме нас, конечно же, и еще пана Дусила. По пути в гостиницу Пепа сказал:
– Кубалек, Кубалек… Это случайно не тот товарищ Кубалек, который говорил речь перед спектаклем?
– Угадайте, дорогой, – сказал пан Дусил и сплюнул на тротуар, – можете с трех раз.
4. Как меня чуть не съели волки
Вчера на кружке меня расстроили. Точнее, это сделала только Моника, но все равно вечер был испорчен. Один художник, пан инженер Рарох, женился и принес разные булочки и всем их раздавал, и каждый должен был взять. И все кроме нас с Нечеком выпили с ним за то, чтобы женитьба удалась, да не так, как в прошлом году, и чтобы не приходилось снова и снова жениться. И тут Моника говорит:
– Вот когда у Хелены будет свадьба, она нам ничего не принесет, потому что сама все съест.
Интересно, что сказал бы на это Будь Жегорт. Я вот сразу почувствовала себя тем попугаем, которого недавно видела в одном фильме про природу. Это попугай, который чуть не сдох, и он уже не такой цветной и овальный, как другие, а коричневый и круглый, и еще он не умеет как следует летать, а только бегает по земле, так что ему плохо приходится. Он живет на одном острове в Австралии, и таких, как он, осталось очень мало. Говорили, сейчас его немного спасли, но неизвестно, не сдохнет ли он из-за людей, как это уже случалось с разными другими животными. Очень грустный был фильм.