Он стал ещё больше времени проводить в одиночестве, стараясь избегать семью и дворецкого.
Единственным человеком, с которым он общался, была Джанет. Путь в её комнату занимал у него очень много времени, и зачастую он останавливался по пути, чтобы просто посидеть на полу или ящиках. Сломанная нога не позволяла ему даже спокойно спуститься по лестнице.
Эти визиты порой занимали по полдня, но он продолжал ходить к ней, несмотря на то что их разговор представлял собой его беспрерывный монолог.
Элоиза приходила к ней по ночам, в свою очередь избегая сына точно так же, как и он её.
Иногда Дариан выбирался на утёс, чтобы посидеть под огромным древним дубом, наслаждаясь солёным воздухом.
Вот и сейчас он в очередной раз карабкался на утёс, волоча за собой повреждённую ногу и стискивая зубы от боли всякий раз, когда на неё опирался.
Ещё до того, как он увидел утёс, он почувствовал что-то неладное. Дариан уловил запах табака, доносившийся со стороны утёса.
Под деревом сидела женщина и курила трубку. Месяц назад Дариан выпроводил бы её, сказав, что это частные владения, но сейчас у него не возникало ни малейшего желания вести себя так.
Он слишком устал и слишком много узнал. Подойдя к дереву, он сел рядом с женщиной.
– Кто вы?
– Имена не имеют никакого значения, они приносят лишь неудобства, навязывая новые обязательства.
Задумавшись, Дариан устремил взгляд на море. Оно было темнее, чем обычно. Штормило. Волны пенились и находились в непрестанном движении. Вода жила, являя миру свою суровую природу.
– Почему вы здесь?
Женщина глубоко затянулась.
– Я люблю сюда приходить. Отсюда открывается великолепный вид. Он помогает очистить голову от лишних мыслей.
– Я никогда вас здесь раньше не видел.
– Это не удивительно. Прячась за стенами Нортвуда, перестаёшь замечать, что происходит вокруг.
– Но я не прячусь.
– Разве?
Дариан вновь замолчал. Он вспоминал свою жизнь, прожитую в поместье. Может быть, эта женщина и была в чём-то права.
– Когда я была маленькой, я часто приходила на утёс. Это особое место. В нём заключена большая сила. Закрой глаза, и ты сам сможешь это почувствовать.
Они просидели неподвижно много часов. И никогда за свою жизнь Дариан ещё не чувствовал такого умиротворения.