– Может вам принести чаю?
– Спасибо, не откажусь.
Миссис Мастерс ушла за чаем, а Том стал внимательно осматривать комнату. Казалось, что тот, кто обставил эту комнату, да и весь дом, руководствовался погоней за модой на аристократию. Вся мебель была очень дорогая и изящная, но непрактичная, с трудом можно было представить, что здесь на самом деле кто-то живёт. Это было больше похоже на инсталляцию.
Тому показалось, что миссис Мастерс отсутствует слишком долго, он уже собирался встать, но как раз в этот момент она вернулась, неся большой поднос, на котором стояли чайник и две кружки, а также большой заварной кекс и пара блюдец.
– Я взяла на себя смелость захватить с собой кекс. Вы любите кекс? Скажите, что любите, пожалуйста, скажите.
У неё был такой взгляд, будто от его ответа зависит её жизнь. Такой мольбы в глазах Том ещё не видел.
– Да, к чаю будет в самый раз.
– Отлично…Просто отлично!
Её лицо моментально переменилось. Запуганное отчаянное выражение исчезло, сменившись выражением полнейшего восторга.
Чёрт! Да она на грани безумия! Сколько же времени она в таком состоянии? Наверное, стоит сообщить в соответствующее учреждение, но записи…надо узнать о них, пока она ещё в состоянии трезво мыслить, если это всё ещё можно так назвать.
– Миссис Мастерс, вы сказали, что знаете где записи, может, вы принесёте их?
– О, конечно, конечно! Я как раз собиралась это сделать. Вы же мне верите? Верите, да?
– Я верю вам и уверен, что так вы и собирались сделать.
– Я сейчас принесу. Принесу. Они здесь, в шкафу. Алекс раньше хранил их в спальне, но теперь они здесь.
Она встала, подошла к стенному шкафу и вытащила с верхней полки небольшой, но толстый блокнот. Как только тот оказался в её руке, её взгляд будто смягчился, стал более спокойным.
– Алекс всё записывал, был крайне дотошен во всем. Он считал, что всё нужно конспектировать. Кажется, ему стало мало отчётов в участке.
Миссис Мастерс протянула Тому блокнот и села разливать чай. Ее безумие словно утихло, она снова превратилась в примерную хозяйку с обложек кулинарных журналов.
– Отрезать вам кусочек кекса?
– Да, пожалуйста. Вы не замечали в вашем муже каких-нибудь перемен?
– Перемен? Кроме страсти всё записывать, вроде, больше ничего не было…
– А когда она появилась?
– Примерно за год до того, как…как…как в него стреляли…
– Вы хотели сказать, до того как его убили?
– Почему вы так говорите? Он не мёртв! Он просто…просто сильно изменился после того случая и всё!
– О, что же, простите мне мою ужасную ошибку. Значит, он стал вести себя иначе примерно за год до того, как его…как в него стреляли?