Аккуратно, опознаваясь ратьером, подошли ближе, до рассвета всего два часа, решили подождать, проводка по минному полю в темноте не самая хорошая игра. Тем временем нам рассказали, что до нашего подхода успели обстрелять два миноносца, один, похоже, сильно повреждён, их ушли преследовать два контрминоносца. Лощинский делится с Матусевичем и Кондратенко впечатлениями, они на борту "Ангары", с которой мы встали бортом. До чего же плохо без оперативной связи! Что там у островов?! Как получилось с батареями? Поймали кого-нибудь блокирующие группы? С атакующими канонерки миноносцами вроде понятно, с остальными ничего не ясно. Всю окончательную информацию соберём только после обеда, ближе к вечеру, когда назначена встреча для формирования каравана. Но что делать? Только подождать рассвета и выпихнуть в небо Клёпу. А каково сидеть в неизвестности Макарову!? Вот такая планида большого начальника! А нервные клетки не восстанавливаются, или не все умеют делиться.
Едва начало светлеть, мы повели кильватерную колонну в сторону японской или уже бывшей японской базы. Едва почувствовали мины, боцманская команда стала сбрасывать в стороны заготовленные вешки, я чистила от мин полосу метров по двадцать в каждую сторону, вешки закидывали метров на десять от борта, с проходом прямого двадцатиметрового коридора проблем возникнуть не должно, но на всякий случай есть ещё по десять метров ефрейторского зазора. Лощинский крутит головой по сторонам, смотрит, как матросы закидывают вешки, ничего не понимает, но очень хочет понять. Прошли минное поле, даю команду перестать скидывать вешки. Доворачиваем к причалам, там столпотворение ничего не понимающих японцев, пока не сообразили, наши баковые и левая ютовая пушки открывают огонь осколочно-фугасными по берегу за причалами, пока нам причалы нужны целыми. Японцы разбегаются, но наши артиллеристы не жалеют снарядов и бьют по площадям, правая баковая уже замолчала, ей некуда стрелять. Спешат, подгавкивают и наши сорокапукалки. Навстречу выходят два наших миноносца, на одном явно больше народа на палубе. Третий видно в светлеющих сумерках в полутора милях впереди и правее по курсу с просевшим в воду носом. Миноносцы, чуть довернув, тоже открывают огонь из своих пушек. Мы отворачиваем вправо, вставая бортом для удобства стрельбы, и продолжаем готовить место будущего десанта, а к причалам устремляются "Ангара" и "Ермак". На "Джигите", "Разбойнике" и "Забияке" подтянули уже спущенные на воду шлюпки и в них начали грузиться матросы и солдаты. Высадка почти батальона, это не шутка, это больше пяти сотен человек с оружием и боеприпасами. Унтера и офицеры уже голоса сорвали, но вроде всё идёт без бардака, мы пока ещё можем вести огонь, чем и пользуемся. Всё, пора! Дробим стрельбу, обрушивается ватная глухая тишина. Подходят миноносцы, с ближнего докладывают его превосходительству, в один попала канонерка, почти оторвало корму, со второго успели отстреляться и снять почти весь экипаж первого. Ещё один уже после атаки в темноте наскочил на камни, сейчас заводит пластырь, вроде утонуть не должен, ход дать может. Одна торпеда попала в берег, две поразили обе цели, счастливый лейтенант чуть петуха не даёт от радости, можно его понять. Подумав, предлагаем Лощинскому принять на борт снятый экипаж, скоро боцман уже занимается размещением пассажиров, я кажется, уже говорила, что на "Новике" это большая проблема, но Василий Иванович её как всегда с честью решил. Удерживаемся на месте ходами. Высадка закончена. Послали контрминоносец и миноносцы посмотреть, что мы в темноте настреляли на рейде, может найдут карты минных полей, хотя получается, что нам это не особенно нужно, а может и нужно, ведь есть ещё те, кто высадился на южные острова, прилив уже пошёл на спад.