Сэр Чарльз потянул за шнурок колокольчика, что-то сказал лакею, и тот вскоре вернулся с графином.
— Вот, попробуйте. Не так пагубно для печени, как рейнское.
Он заметил трясущиеся руки гостя, щедро плеснул в чистый бокал бренди и поставил перед Филипом.
— Я принимал участие в боевых действиях, знаете ли. В Голландии, в девяностые. Сам убил несколько человек. Не сказать, чтобы меня это страшно расстроило. Но разумеется, последнее сражение намного превышает остальные по жестокости и числу пролитой крови. Понимаю, это оставило след.
— Тогда тем более понимаете, что я менее всего подхожу для поиска убийц.
— Я бы не сказал. Разумеется, надо это обдумать. Скажу, что я обсудил это дело с сэром Гарри Трелони, Уильямом Рэшли и лордом Вэйси. Они не увидели ничего такого в вашем послужном списке. Разумеется, вам решать, как толковать этот список. Может, вам нужно несколько дней, чтобы поразмыслить над моим предложением. Дайте ответ, скажем, к следующему четвергу. Этого времени хватит?
Филип выпил бренди. Волнение улеглось — в последнее время оно стало проходить быстрее.
— Вполне хватит, — ответил Филип.
Сеньор и сеньора де Бертендона прибыли в Англию с трехдневным опозданием, пятнадцатого декабря. Их судну пришлось переждать шторм в Бискайском заливе в Сен-Назере. Оба достойно выдержали испытания и, переночевав в Фалмуте, поехали в Тренвит в наемном экипаже, в сопровождении Джеффри Чарльза и малышки Хуаны, их внучки. Поскольку экипаж не сумел бы преодолеть большой холм, пришлось поехать по главной дороге в Труро, оттуда через Шортленсенд в Марасанвос, там они пересекли другую главную дорогу рядом с Уэрри-хаусом, где жили Бодруганы, откуда тряслись по проселку с немилосердными колдобинами, пока наконец не добрались до ворот Тренвита.
Джеффри Чарльз, всякий раз извиняясь за очередной ухаб, с сожалением задумался, что дороги не улучшились со времени свадьбы его матери в 1784 году. Тридцать пять лет запустения.
Его теща выглядела бы мрачной и нездоровой, если бы не присутствие любимой внучки, которая изредка визжала от восторга, когда экипаж грозился вот-вот перевернуться. Гениальный ход со стороны Амадоры, это она придумала, чтобы малышка сопровождала отца в Фалмут. Хуана провела в Фалмуте почти три дня и ужасно радовалась, что отец в ее полном распоряжении.
Когда они подъехали к дому, светилось закатное небо, и вместе с мерцающими в доме огнями создавалась впечатляющая картина. Хотя отсюда не было видно море, но его близость к дому незримо ощущалась. Джеффри Чарльз понял, что родители ожидали увидеть дом поменьше и даже более низкопробный. Размер и архитектура Тренвита удовлетворили обоих. У парадных дверей их встречала любимая дочь.