Жуткая наглость в сочетании с откровенной тупостью и требованиями на повышенных тонах вызывала у Всеволода сильное раздражение. Вдобавок внешний вид оратора никак не соответствовал представлению студента об облике цивилизованных людей. Потрепанная неказистая одежда, сильно заросшая щетиной небритое лицо, загорелая до темноты обветренная кожа. Так что на Севин взгляд пленный скорее всего выглядел как весьма подозрительный бродяга.
— Отчего-то твои приятели без всяких разговоров первые напали на нас. Они очень походили на тебя и явно последние остатки разума покинули их головы еще до того, как им пулями вынесло мозги, — довольно резко осадил оратора Всеволод, устав слушать его вопли.
После этих слов пленного, похоже, окончательно переклинило. Было видно, что ему явно хочется наброситься на студента с кулаками. Но вместо этого он разразился новыми криками.
— Я слышал, что в поселениях чужаков есть забавный обычай — с провинившихся людей срывают одежду, обмазывают растопленной смолой и посыпают перьями, после чего палками прогоняют прочь. С тобой стоит поступить по обычаям твоих соплеменников? — спросил Всеволод.
Заданный скучающим голосом вопрос чудесным образом заставил жалобщика замолчать. Испытать на себе «цивилизованное» обращения он явно не желал. Выждав на всякий случай еще немного, и не услышав продолжения требований и угроз, студент посмотрел на остальных пленных. Но они стояли молча и старательно отводили глаза. Похоже, что в отличие от их приятеля, у них не возникло никакого желание возмущаться. Говорить с другими пленными Всеволод не стал, просто не было настроения.
— Что будем с ними делать? — спросил Бельчонок.
— Привезем их в крепость. Там шаман решит. Пока надо расспросить их, кто они, откуда и что тут делали. Займись этим делом. У тебя это получиться лучше, чем у меня, — предложил ему студент.
Охотник согласился, и Всеволод отошел в сторону, чтобы не мешать допросу. Большие Еноты между тем разбирались с захваченными трофеями. Студент наблюдал уже знакомую ему картину действий охотников: вещи и оружие убитых собирали и грузили на лошадей, со случайно убитых в бою лошадей снимали шкуры и срезали мясо. Впервые поучаствовавшие в настоящем бою молодые охотники были возбуждены и оживленно переговаривались.
Не смотря на некоторую потерю времени, Всеволод настоял, чтобы тела убитых похоронили. Охотники согласились с тем, что не стоит кормить лишний раз степных волков и лисиц. Впрочем, с этой задачей они справились довольно быстро. Охотники не стали копать землю, что в отсутствии лопат было довольно непростым занятием. Вместо этого, убитых перетащили в одно место, рядом с довольно крутим склоном холма, и устроили небольшое обрушение этого склона, основательно засыпавшее тела.