Глава 17
Старуха признаёт себя слабоумной
Ева проснулась с каким-то чувством неудовлетворенности. Но когда в постели она принялась за чай, то ей стала понятна причина такого настроения.
— Ева Уэлдон, — сказала она себе. — Ты неплохая девушка. И напрасно огорчаешься от того, что лучший из всех мужчин оказался слишком порядочным или робким, чтобы поцеловать тебя. А как выглядело сделанное тобой вчера предложение мужчине, и имела ли ты право говорить ему о своем желании поселиться в маленькой квартирке у железнодорожного полотна? Впрочем, нечего копаться в своей душе, надо жить, действовать, а значит, тебе пора вставать, Ева.
Когда Дигби проходил по коридору, он с удивлением услышал весёлый свежий голос секретарши. О чём она там лепечет? Ей предназначено украсить это жилище и поднять его в собственных глазах и глазах общества! В этот момент он готов был даже жениться на этой девушке, которую не так давно думал превратить в свою игрушку. Он будет владеть ею. И улыбка заиграла на его губах, не привыкших улыбаться. Джексон видел это и тоже улыбнулся в ответ.
— Мистер Гроут, прибыла новая коробка с шоколадом, — сказал он не очень громко, как будто чувствуя, что это сообщение теперь некстати.
— Бросьте его в мусорный ящик или отдайте моей матери, — ответил хозяин безразличным тоном.
— Вы не хотите?..
— Джексон, в последнее время вы задаёте слишком много вопросов. И ещё я вам советую одно — перестаньте ухмыляться, когда разговариваете с мисс Уэлдон, ведите себя по отношению к ней так, как подобает слуге. Надеюсь, вы меня поняли?
— Я не слуга, — мрачно ответил Джексон.
— Кто вы — это не имеет значения, — почти шёпотом сказал Гроут. — Главное, вы должны хорошо играть эту роль. И советую вам не требовать от меня объяснений, иначе…
Он взял один из собачьих хлыстов, висевших на стене. Джексон испугался. Он принял смиренный вид. И только нервный тик на его лице выдавал его настоящие чувства.
— Я всегда относился к этой даме с почтением. Напрасно вы меня отчитали, сэр.
— Ладно, забудем об этом. Прикажите, чтобы мне принесли корреспонденцию в столовую.
Знакомясь со свежей почтой, он продолжал наблюдать за комнатой матери. Врач сообщил ему, что старушка вполне здорова. Он допускал возможность рецидива, но считал его маловероятным.